Философия: Хрестоматия "Человек и мир". Бернацкий В.О. - 126 стр.

убийств (включая, правда, некоторые попытки пересечения). Такой истории обу-
чают в школах и при этом превозносят как ее героев некоторых величайших пре-
ступников.
    Действительно ли не существует всемирной истории как реальной истории че-
ловечества? Скорее всего – нет. Я полагаю, таков должен быть ответ на этот во-
прос каждого гуманиста и особенно каждого христианина. Реальной историей че-
ловечества, если бы таковая была, должна была быть история всех людей, а значит,
история всех человеческих надежд, борений и страданий, ибо ни один человек не
более значим, чем любой другой. Ясно, что такая реальная история не может быть
написана. Мы должны от чего-то абстрагироваться, должны чем-то пренебрегать,
осуществлять отбор. Тем самым мы приходим к множеству историй и среди них –
к истории международных преступлений и массовых убийств, которая обычно и
объявляется историей человечества.
    Почему же из множества различных историй выбирается именно история по-
литической власти, а не история, скажем, религии или поэзии? Для этого есть раз-
ные причины. Одна может состоять в том, что власть воздействует на всех нас, а
поэзия лишь на немногих. Другая причина заключается в том, что люди склонны
боготворить власть. Вне всяких сомнений, обожествление власти – один из худших
видов человеческого идолопоклонства, пережиток времен угнетения и рабства.
Обожествление власти порождено страхом – эмоцией, которую справедливо пре-
зирают. Третьей причиной превращения политической власти в ядро «истории»
является то, что люди, обладающие властью, как правило, хотят того, чтобы их бо-
готворили, и им это вполне удается – многие историки писали под надзором импе-
раторов, генералов и диктаторов.
    Я понимаю, что излагаемые мною взгляды встретят самые серьезные возраже-
ния со стороны многих, включая некоторых апологетов христианства, поскольку
такие утверждения, как то, что Бог являет себя в истории, история имеет смысл и
ее смысл есть цель Бога, нередко считаются частью христианской догматики, хотя
в Новом Завете вряд ли можно найти этому подтверждение. В соответствии с та-
кими утверждениями, историцизм оказывается необходимым типом религии. Я
этого не приемлю и настаиваю на том, что такой взгляд является чистым идолопо-
клонничеством и суеверием не только с точки зрения рационалиста и гуманиста,
но и с точки зрения христианства.
    Что же кроется за этим теистическим историцизмом? У Гегеля история – поли-
тическая история – рассматривается как театр, точнее – как длинная шекспиров-
ская пьеса, а зрители представляют себе в качестве героев этой пьесы «великих ис-
торических личностей» или абстрактное человечество. Зрители спрашивают себя:
«Кто написал эту пьесу?» – и полагают, что дают благочестивый ответ, когда отве-
чают: «Бог». Однако они ошибаются. Их ответ – это чистое богохульство, потому
что пьеса была написана (и им это известно) не Богом, а профессорами истории
под надзором генералов и диктаторов.
    Я не отрицаю, что интерпретировать историю с христианской точки зрения так
же возможно, как и с любой другой. Разумеется, нельзя не признать того, сколь
многими из своих благих целей и устремлений к гуманности, свободе, равенству и
т. п. мы, жители Запада, обязаны влиянию христианства. В то же время единствен-
                                      126