Философия: Хрестоматия "Человек и мир". Бернацкий В.О. - 55 стр.

лагать выбор одной теории, область приложения – её конкурента. Поскольку эти
трудности, особенно первая, также относительно известны, я уделю их разъясне-
нию немного времени. Хотя моя аргументация требует, чтобы я лишь кратко про-
иллюстрировал их, моё рассмотрение может быть проведено только после того,
как я это сделаю.
    Начнём с точности, под которой я в настоящем изложении подразумеваю не
только количественное согласие, но и качественное. В конечном счёте из всех ха-
рактеристик она оказывается наиболее близкой к решающей частично потому, что
от неё зависят объяснительная и предсказательная силы, составляющие такие кри-
терии, которыми учёные не склонны поступиться. К сожалению, однако, теории не
всегда могут быть различены в терминах точности. Коперниковская система, на-
пример, не была точнее, чем система Птолемея, пока она не была более чем через
60 лет после смерти Коперника коренным образом пересмотрена Кеплером. Если
бы Кеплер или кто-либо иной не нашел других причин предпочесть гелиоцентри-
ческую астрономию, это улучшение точности никогда не было бы сделано и рабо-
та Коперника была бы забыта. В принципе точность, разумеется, позволяет прово-
дить различение теорий, но не является тем критерием, который обеспечил бы ре-
гулярный недвусмысленный выбор. Кислородная теория, например, была обще-
признанной теорией наблюдаемых весовых соотношений в химических реакциях.
Флогистонная теория, однако, в противовес своей альтернативе могла объяснить,
почему металлы весьма подобны рудам, из которых они получены. Одна теория
лучше пригнана к опыту в одной области, другая в другой. Чтобы произвести вы-
бор между ними на основании точности, учёный должен решить, в какой области
точность более важна. По этому вопросу химики, не нарушая ни одного из приве-
дённых выше критериев и вообще не нарушая критериев, которые могли бы быть
предложены, могли расходиться и действительно расходились.
    Каким бы важным ни был критерий точности, он, стало быть, редко (или нико-
гда) является достаточным критерием выбора теории. Другие критерии также
функционируют, но они не закрывают вопроса. Чтобы проиллюстрировать это, я
выбрал два из них – непротиворечивость и простоту, ставя вопрос, как они функ-
ционировали в ходе выбора между гелиоцентрической и геоцентрической систе-
мами. Как астрономические теории Птолемея и Коперника были внутренне непро-
тиворечивы, но их отношение к родственным теориям в других областях знания
было различным. Стационарная Земля, помещённая в центре, была существенным
компонентом общепризнанной физической теории, компактного скопища доктрин,
объяснявших, кроме всего прочего, как действует водяной насос, как падают кам-
ни, почему облака медленно движутся по небесам. Гелиоцентрическая астрономия,
предполагающая движение Земли, была несовместима с существовавшим тогда
научным объяснением этих и других земных явлений. Следовательно, критерий
непротиворечивости высказывался в пользу геоцентрической традиции.
    Простота, однако, тогда покровительствовала Копернику, правда, тогда она
оценивалась совершенно специальным способом. Если, с одной стороны, две сис-
темы сравниваются с точки зрения того реального вычислительного труда, кото-
рый надо вложить, чтобы предсказать положение планеты в некоторый момент
времени, то они, оказываются, в сущности эквивалентны. Такие вычисления как
                                      55