ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
40
времяпрепровождения знати были песенные собрания. По заданной теме – например,
«аист на сосне». или «приближение лета» - надо было за считанные минуты, в окружении
участников и соперников, сочинить стихотворение-экспромт. Каждый записывал танка на
отдельном листке, затем все листочки складывали на алтарь – это было «дерево»,
выращенное совместно. Лучшие стихи объединяли в антологии – в традиционной Японии
было принято издавать именно антологии, а не сборники стихов отдельных поэтов.
Удачно сложенная танка могла вернуть любовь охладевшего супруга, жена могла
простить мужа, прекрасный стих мог размягчить сердце правителя, который миловал
осужденного. В Х веке поэзия, как писал один из поэтов, - «это не только красота
весеннего тумана и очарование осенней луны, прелесть цветов и пение птиц, она движет
небом и землей, трогает богов, укрепляет душу человека и помогает сохранить порядок в
мире. Поэзия помогает правителям просвещать народ, а народу в стихах обращаться к
правителям». Считалось, что если поэзия процветает, значит, должным образом
управляется государство. Постепенно стихосложение становится
главным образом
источником эстетического наслаждения и для поэтов, и для их читателей. Больше всего
ценилось умение поэта создать настроение.
Стихотворение Акахито о сливе вызвало множество подражаний именно за
настроение, которое оно создавало:
Я не могу найти цветов
расцветшей сливы,
Что другу я хотела показать:
Вот выпал снег, -
И я узнать не
в силах,
Где сливы цвет, где снега белизна?
При дворе увлекались и поэтическими состязаниями, носящими часто шутливый,
игровой характер. Один начинал – сочинял две первые строки танка, второй продолжал,
стремясь сохранить заданную тему и завершить стихотворение как единое целое. Так
сочинялись рэнга – «плетенка из слов». Часто эти поэтические упражнения соединяли с
чайным действом.
Читатель и поэт были со-творцами: поэт говорил намеками, недосказывал до конца
свою мысль, читатель домысливал, шлифовал, фантазировал. Не было оппозиции
читатель-писатель, не существовало ореола непонятого поэта, гения, отсутствовало
поклонение авторитетам. Важно было участие, а не результат. Контекстуальный тип
сознания, японского склада личности был характерен для поэзии так же, как и для других
видов творчества.
Для японской поэзии характерна эстетика лаконичности – «в малом выразить
большое», минимализм. В ней нет трагичности, нет крайних чувств, нет оптимизма и
пессимизма в европейском понимании этих понятий, ее грусть легка. Мир – это процесс
бесконечных превращений, нет абсолютного конца, все перетекает из одного состояния в
другое. Вся поэзия пронизана символикой. Например, сосна означала и женскую грусть, и
долголетие; цветы сливы – весну, начало, пробуждение; кукушка – лето и символ
неразделенной любви, красные листья клена – осень, стрекотанье цикад – одиночество;
роса и пена – быстротечность жизни; белая фиалка – символ тоски, разочарования,
разбитой жизни.
Поэзия для японцев не являлась созданием другого мира, созданного поэтом, она
была самой реальностью, продолжением жизни. Поэтические переживания
воспринимались как жизненные переживания, правда поэзии была правдой жизни.
Впечатления жизни скапливались в сердце и находили выход через строчки стиха – это
было в русле традиционных представлений отлива – прилива, убывания и прибывания инь
и ян. Конечной цели нет, смысл бытия и поэзии – Путь.
Японская поэзия – это взгляд сквозь мир, а не мир. Почти невозможно определить
эпоху, в которой жил поэт, по его стихам. Это можно объяснить «другим» мышлением -
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 39
- 40
- 41
- 42
- 43
- …
- следующая ›
- последняя »
