Русская литература ХХ века после Октября: Динамика размежеваний и схождений. Типы творчества (1917-1932). Дарьялова Л.Н. - 88 стр.

трактовку. Булгаков создает произведение, где в центре не позиции идейного
или безыдейного человека, а система мировой культуры. Он противопоставляет
не культуру — природе, а Культуру духа, веры, традиций — культуре, в основе
которой притязания и утопии разума и несовершенной природы. Культура с
большой буквы держится на двух основах — Библии и Пушкине, т. е. русская
гуманистическая традиция и православие объединяются в один тип жизненного
и нравственного существования, противоположный революционному рациона-
лизму («человекобожию»). Понятно, что трагический роман Булгакова пересе-
кался с той линией русской социально-психологической и художественно-фило-
софской литературы, которая была представлена в эмигрантской литературе ро-
манами И.Шмелева «Солнце мертвых», М.Осоргина «Сивцев вражек» и
Г.Газданова «Вечер у Клэр».
    В эмигрантской литературе художественный рационализм в форме подчерк-
нутой авторской концептуальности тоже опирается на многообразные традиции,
культурные основы и утрачивает свою литературную заданность, идеологиче-
скую ангажированность. Произведения русских писателей-эмигрантов в 20-е
годы все больше приближаются к срединному полю, сближаясь с отечественной
гуманистической мыслью. Общим основанием такого сближения была вера в
русского человека и русскую культуру, но в отличие от революционной прозы,
художники эмиграции, как Вересаев, Булгаков, ориентировались на культуру
прошлого, уже наработанную Россией. Тому яркое свидетельство роман
М.Осоргина «Сивцев вражек», опубликованный в 1928 г., когда Михаилу Анд-
реевичу Осоргину исполнилось 50 лет.
    Это был роман итогов пережитого, роман, как и «Солнце мертвых» И.Шме-
лева о трагедии русской интеллигенции. М.Осоргин хорошо знал противоречия
русской эмиграции, понимал он и то, что суровые условия выживания заставили
образованного человека и в России, и в других странах жить жизнью простого
человека, оказаться в самом низу, чтобы оттуда, снизу, работая чистильщиком
снега, башмачником, торговцем, чернорабочим, увидеть свое время, свой народ
и себя во всей исторической сложности и вселенских параметрах. Поэтому
«Сивцев вражек» — роман не только о революции и интеллигенции, но и роман
о жизни, любви и русском человеке.
    Художественная выстроенность романа налицо. Написан он в стиле нового
реализма, реализма модерн, когда пересекаются пространственные планы и точ-
ки зрения и происходит перекодировка аукториального и акториального повест-
вования, дискурса. Ключ к структуре произведения уже задан первой фразой:
    «В беспредельности вселенной, в солнечной системе, на Земле, в России, в
Москве, в угловом доме Сивцева Вражка, в своем кабинете сидел в кресле уче-
ный-орнитолог Иван Александрович. Свет лампы, ограниченный абажуром, па-
дал на книгу, задевая уголок чернильницы, календарь и стопку бумаг. Ученый
же видел только ту часть страницы, где изображена была в красках голова Ку-
кушки»39.
    Если перевести вербальную систему в чертеж, то мы получим большой круг
Космоса, внутри которого другие, все более сужающиеся наименования про-
86