Русская литература ХХ века после Октября: Динамика размежеваний и схождений. Типы творчества (1917-1932). Дарьялова Л.Н. - 96 стр.

циально именовалась психоаналитика, стал широко популярным в 20-е годов
идеологическим течением, о чем имеется множество свидетельств7.
    Для философов, литературоведов, художников категория бессознательного
стала реальностью, она заставляла постичь новые стороны человеческой приро-
ды, осмыслить диалектику сознательного и бессознательного в повседневной
практике: каким должен стать человек, чтобы стать одновременно и ответствен-
ным за здравое мышление, и способным на безрассудство ? Какую новую точ-
ку зрения на уязвимость человека, а также на парадоксальное соотношение от-
ветственности и уязвимости требует мышление, которое под воздействием реф-
лексии о бессознательном отказалось от роли центра сознания. Отвечая на эти
вопросы, критик А.Воронский склонен был подчеркнуть значимость топики и
функции бессознательного начала в художественном изображении человека.
Тем более, что интересы к детской и примитивной психологии «простого чело-
века» были кардинальными проблемами художественной практики. Поэтому в
литературной сфере не могла не возникнуть полемика между художественным
мышлением с его диктатом логократии и творчеством, ориентирующимся на
глубины психической жизни, во многом не подвластные разуму 8. Обращение
писателей к усложнившейся реальности должно было выдвинуть представление
о ложном сознании, о сознании как лжи.
    Дальнейшее становление художественного психологизма осуществлялось в
тех произведениях, которые основное внимание уделяли «тайному тай-
ных»человека, его сокровенной природе, его противоречиям между требования-
ми реальности и «принципом удовольствия». Сборники рассказов Вс.Иванова,
повесть А.Платонова «Сокровенный человек», рассказы Л.Леонова о мужиках,
рассказы М.Горького 1922-1924 годов, — все эти книги имели прямые контакты
с психоаналитическими штудиями, что обогащало палитру художественного
изображения. В таких новеллах Вс.Иванова из сборника «Тайное тайных», как
«Полынья», «Щепа (Жизнь Тимофея Смокотинина)», «На покой», «Ночь»,
«Счастье епископа Валентина», писателя интересует личность неразвитого соз-
нания, живущая, как правило, инстинктивно, руководствуясь подсознательными
навыками и представлениями. Однако этот устойчивый стереотип поведения,
корни которого уходят в глубь поколений, разрушается в условиях новых, не-
обычных, и человек испытывает нечто вроде психологического шока.
    Тимофей Смокотинин — удачливый парень, плотник, живет он бесхитрост-
но и просто, как все деревенские парни. Но вдруг его обычный ритм и психиче-
ское равновесие нарушается. Встреча с вдовой Катериной, движения ее стана,
руки, взявшей щепу, то, как бережно прижала она щепку к груди, — все это
производит на Тимофея такое впечатление, что он испытывает эмоциональное
потрясение. Пытаясь выбраться из непонятного ему и страшного состояния, Ти-
мофей совершает дикие поступки, добиваясь расположения Катерины, и в конце
концов спивается и погибает. Писатель стремился передать через зеркало этого
примитивного сознания всю сложность внутреннего мира с его подводными те-
чениями, взрывами и потрясениями. На помощь художнику пришли и свобод-
ные ассоциации, возникающие неосознанно в мышлении Тимофея, и роль глу-
94