Язык исторического романа. Давыдова Е.В. - 28 стр.

UptoLike

Составители: 

Рубрика: 

28
историческом жанре элементов языка прошлых эпох. Причем недостаток
речевого колорита довольно ощутимо давал себя знать прежде всего в
произведениях о недавнем прошлом. Недостаточно критическое отношении к
формам живой современной речи неизбежно влечет за собой модернизацию
исторического повествования. Особенно ощутимо эта тенденция давала себя
знать в произведениях о далекой истории. Однако и в произведениях о
событиях, например, XIX века модернизация текста оказалась
распространенным явлением, особенно там, где в историческое повествование
проникала общественно политическая терминология позднейших времен,
своеобразные речевые штампы, характерные для современных газет,
популярных брошюр, докладов…
Лексико-фразеологические анахронизмы часто встречаются в романах
Алтаева «Бунтари», Новикова «Пушкин в изгнании», Еремина «После
восстания», Каменского «Пушкин и Дантес» и др . Так , например, в повести
Воеводина «Повесть о Пушкине» с открытой оценкой прошлого беспрестанно
встречается специфически поздняя лексика: декабристы, социалистический ,
подпольный, свободомыслящий . Эти слова употребляет не только автор их
он вкладывает и в уста своих персонажей. Известно, что исторически все
перечисленные слова относятся к более позднему периоду, чем пушкинская
эпоха. Обозначение участников декабрьского восстания 1825 года как
декабристов сложилось не ранее 40-ых годов прошлого века. Тогда же
появились в русском языке слова социализм, социалистический . В качестве
политического термина слово подпольный распространилось только в 70-ых
годах прошлого столетия. Широко используемая Воеводиным в повествовании
о Пушкине позднейшая общественно-политическая терминология
ассоциируется в сознании современного читателя с языком популярных газет и
брошюр: революционно-освободительная борьба, нарастание
революционных бурь , правящий класс, общественная деятельность и
разрушает художественную ауру текста..
Как бы в противовес художественно-исторической прозе с приглаженным
и маловыразительным языком в советской литературе уже в 20-ые годы
появился целый ряд произведений, язык которых навязчиво архаизировался . Это
была естественная реакция на тенденцию к гладкописи . Такие авторы впадали в
крайность, начиняя текст произведения малопонятными словами и оборотами
речи . Не избежали этого даже крупные мастера исторического жанра, такие как
Чапыгин в романе «Разин Степан» , Шторм в произведениях «Труды и дни
Михаила Ломоносова» , «Повесть о Болотникове». Менее заметна эта тенденция
в романах А . Югова «Ратоборцы» , В. Язвицкого «Иван III государь всея
Руси», С . Бородина «Дмитрий Донской» и др .
Многие писатели в отборе речевых особенностей прошлого
ориентировались на использование наиболее редкостных, броских, диковинных
элементов языка исторических экзотизмов. Тому пример признание Шторма:
«Я не считаю , что это моя вина перед читателями , иногда говорят «язык
трудный» . Весь подбор слов идет не просто по такой линии, чтобы отобразить
язык эпохи , а чтобы показать самое яркое…». Естественно, что такие установки
                                                   28
и стор и че ск ом ж анр е эле ме нтов я зык а пр ош лых эпох. П р и че м не достаток
р е че во г о к олор и та до вольно ощ у ти мо давал се бя знать пр е ж де все г о в
пр ои зве де ни я х о не давне м пр о ш лом. Не до статочно к р и ти че ск ое отнош е ни и к
фор мам ж и вой со вр е ме нной р е чи не и збе ж но вле че т за со бой моде р ни заци ю
и стор и че ск ог о по ве ствовани я . Особенно ощ у ти мо эта те нде нци я давала се бя
знать в пр ои зве де ни я х о дале к ой и стор и и . Однак о и в пр ои зве де ни я х о
событи я х,         напр и ме р ,    XIX       ве к а   моде р ни заци я     те к ста     ок азалась
р аспр о стр ане нным я вле ни е м, особе нно там, г де в и стор и че ск о е пове ствовани е
пр они к ала общ е стве нно поли ти че ск ая те р ми ноло г и я по здне йш и х вр е ме н,
свое обр азные р е че вые ш тампы, хар ак те р ные для со вр е ме нных г азе т,
попу ля р ных бр ош ю р , док ладов…
         Ле к си к о -фр азе олог и че ск и е анахр они змы часто встр е чаю тся в р о манах
А лтае ва «Бу нтар и » , Нови к ова «П у ш к и н в и зг нани и » , Ер е ми на «П о сле
восстани я » , Каме нск ог о «П у ш к и н и Данте с» и др . Так , напр и ме р , в пове сти
Во е во ди на «П ове сть о П у ш к и не » с о тк р ытой оце нк ой пр о ш лог о бе спр е станно
встр е чае тся спе ци фи че ск и поздня я ле к си к а: де к абрис т ы , с оциал ис т иче с к ий ,
подпол ь ны й , с вободомы с л ящ ий . Э ти сло ва у потр е бля е т не тольк о автор – и х
он вк ладывае т и в у ста свои х пе р сонаж е й. И зве стно, что и стор и че ск и все
пе р е чи сле нные слова отно ся тся к боле е по здне му пе р и оду , че м пу ш к и нск ая
эпоха. Обо значе ни е у частни к ов де к абр ьск о г о восстани я 1825 г ода к ак
де к абрис т ов слож и ло сь не р ане е 40-ых г о дов пр ош лог о ве к а. Тог да ж е
поя ви ли сь в р у сск о м я зык е сло ва с оциал изм, с оциал ис т иче с к ий . В к аче стве
поли ти че ск ог о те р ми на слово подпол ь ны й р аспр остр ани лось тольк о в 70-ых
г о дах пр ош ло г о столе ти я . Ш и р о к о и спользу е мая Во е во ди ным в по ве ство вани и
о       П у ш к и не       по здне йш ая       общ естве нно -поли ти че ск ая      те р ми но ло г и я
ассоци и р у е тся в сознани и совр е ме нно г о чи тате ля с я зык ом попу ля р ных г азе т и
бр ош ю р :           ре вол ю ционно-ос вободит е л ь ная           борь ба,         нарас т ание
ре вол ю ционны х бурь , правящ ий к л ас с , общ е с т ве нная де ят е л ь нос т ь – и
р азр у ш ае т ху дож е стве нну ю ау р у те к ста..
         Как бы в пр оти во ве с ху до ж е стве нно-и сто р и че ск о й пр озе с пр и г лаж е нным
и мало выр ази те льным я зык о м в со ве тск ой ли тер ату р е у ж е в 20-ые г оды
поя ви лся це лый р я д пр ои зве де ни й, я зык к отор ых навя зчи во ар хаи зи р о вался . Э то
была е сте стве нная р е ак ци я на те нде нци ю к г ладк опи си . Так и е авто р ы впадали в
к р айность, начи ня я те к ст пр ои зве де ни я малопоня тными словами и обор отами
р е чи . Не и збе ж али это г о даж е к р у пные масте р а и сто р и че ск ог о ж анр а, так и е к ак
Ч апыг и н в р о мане «Р ази н С те пан» , Ш тор м в пр о и зве де ни я х «Тр у ды и дни
Ми хаи ла Ло моно сова» , «П ове сть о Болотни к о ве » . Ме не е заме тна эта те нденци я
в р оманах А . Ю г ова «Р атобор цы» , В. Я зви цк ог о «И ван III – г осу дар ь все я
Р у си » , С . Бор оди на «Дми тр и й Донск ой» и др .
         Мног и е пи сате ли           в о тбор е р е че вых особе нно сте й пр о ш лог о
ор и е нти р о вали сь на и спользовани е наи боле е р е дк остных, бр о ск и х, ди к о ви нных
эле ме нто в я зык а – и стор и че ск и х эк зо ти змов. То му пр и ме р – пр и знани е Ш тор ма:
«Я не счи таю , что это моя ви на пе р е д чи тате ля ми , и ног да г овор я т «я зык
тр у дный» . Ве сь по дбор слов и де т не пр осто по так ой ли ни и , чтобы отобр ази ть
я зык эпо хи , а чтобы по к азать самое я р к ое … » . Есте стве нно, что так и е у становк и