История отечественной философии XX века (марксистская философия и становление "нового религиозного сознания" XX в.). Дробжева Г.М - 16 стр.

UptoLike

Составители: 

Рубрика: 

тивный разум не способен обхватить такое обширное поле и неспосо-
бен все происходящие на нем процессы подчинить единому плану»
1
.
Горечь была вызвана твердым убеждением Струве в иррациональном,
стихийном характере исторического процесса и исторического твор-
чества. Парадоксальным образом выявленный Струве панрациона-
лизм социалистического учения оказался родственным и Просвеще-
нию, и критиковавшему Просвещение Гегелю. Тот был убежден в
способности человека встать на точку зрения Бога, пройдя всю лест-
ницу человеческой мысли и «сняв» историю, достигнув ее вершины
совпадения бытия и мышления.
Струве всегда утверждал, что «никакие, даже наилучшие мысли
человеческие не могут быть приравнены к мыслям Бога»
2
. Полагая,
что в основе мироздания лежит абсолютное начало, Бог
3
, Струве не
воспринимал ни космос, ни историю, как «слепую игру слепых сил».
Называя бытие иррациональным, он вкладывал в это понятие особое,
неокантианское содержание. Согласно неокантианцам, сущее по сво-
ей природе иррационально, и только трансцендентальный субъект
вносит в мир рациональное начало. С помощью категорий рассудка
субъект оформляет хаотическое многообразиетак возникает наука.
Внося в мир регулятивные идеи разума, т. е. ценности, субъект созда-
ет культуру. Так в неокантианстве принцип автономии субъекта был
философски обоснован и лег в основу политических программ либе-
рализма как в Европе, так и в России.
Под влиянием неокантианских идей Струве видел в свободе и
самоопределении личности высшее достижение новоевропейской ис-
тории. При этом он подчеркивал необходимость вернуть либерализ-
му, забывшему свое первородство, его метафизический и религиоз-
ный дух. Чтобы оживить либерализм, вдохнуть в него новые силы,
следовало, по мнению Струве, возродить почти забытую религиоз-
ную веру. Он предполагал, что на смену религиозному кризису нача-
ла XX в. «идет новое подлинно религиозное миросозерцание, в кото-
ром воскреснут старые мотивы религиозного, выросшего из христи-
анства, либерализмаидея личного подвига и личной ответственно-
сти, осложненная новым мотивом свободы лица, понимаемой как
творческая автономия».
1
Так же, как П.И. Новгородцев и Б.А. Кистяковский, П.Б. Струве был убежден, что права человека и
прочный конституционный строй общества должны покоиться на принципе личной ответственности
человека. Именно через воспитание этой ответственности лежит путь к более свободному обществу, а
не через «чудо революции» и изменение среды. В отсутствии личной ответственности он видел главную
опасность для будущего России и трагедию русской революции. Источник неудач, разочарований и по-
ражений, постигших Россию (имеется в виду русская революция 1905 – 1907 гг.) Струве видел в дефи-
ците личной ответственности, проявившемся в максимализме, гиперкритицизме и нетерпимости рус-
ской революционной интеллигенции.
Миросозерцание, основами которого были идеи личной безответственности и идеи равенства, по-
терпело крушение. Идею личной безответственности мыслитель сформулировал следующим образом:
«Я требую того-то, совершенно независимо от того, могу ли я оправдать это требование своим личным
поведением, во имя равенства всех людей». Идея личной годности, представляющая собой проекцию на
экономическую жизнь религиозного принципа свободы личности, немыслимой без ответственности,
выражается в противоположной позиции: «Я требую того-то и того-то и берусь оправдать это требова-
ние своим личным поведением».
2
Он добавлял также, что если идея личной годности есть идея «бур-
жуазная», то всякий хороший европейский рабочий – «органический буржуа».
Струве был вынужден признать, что под «популярной кличкой «социализм» идея безответственно-
го равенства проповедовалась и на Западе, и в России, на ней и воспиталась русская интеллигенция. В
1
Струве П.Б. Patriotica СПб., 1911. С. 549–550.
2
Там же. С. 492.
3
Там же. С. 445.
1
Струве П.Б. Patriotica. СПб., 1941. С. 611.
2
Струве П.Б. Интеллигенция и народное хозяйство // Вопросы философии. 1992. 12. С. 77.