ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
49
отступал от конца своей жизни либо увеличивал свои надежды и веру в нее»
∗
,
– воссоздает Платонов особое чувство жизнепространства у чевенгурцев.
«Как конец миру, вставал дальний тихий горизонт, где небо касается земли, а
человек человека» (146).
Мыслью о взаимодействии этой интуиции с «географией»
национального духа читатель подводится к соборному умострою,
к приятию мира в пределах живого знания.
Образность и пристрастие к жизненным реалиям являются, по словам
Ф. Гиренка узловыми признаками русского дискурса. «Русский дискурс
состоит, по крайней мере, из нескольких элементов, – считает философ. –
Во-первых, это национальные идиомы, смыслы, коренящиеся в
пословицах, поговорках, сказках, притчах, прибаутках и т. д. Во-вторых,
это язык, на котором говорили славянофилы и, следовательно, все
тематизации этого языка. В-третьих, культурно-символические
содержания, восходящие к православной вере. В-четвертых, русская
философия — это рационализация крестьянского сознания». Здесь
проявляются «те специфические особенности русского мировосприятия,
содержание которых зафиксировано славянофилами» [12]. Специфика
такого способа организации речевого события состоит в уходе от
рефлексии, в созерцательности и символической емкости слова. С его
помощью Платонов раскрывает сокровенную жизнь национальной души.
«Революция прошла, как день; в степях, в уездах, во всей русской
глуши надолго стихла стрельба и постепенно заросли дороги армий, коней
и всего русского большевистского пешеходства» (314). «Кончается моя
молодость, – думал Дванов, – во мне тихо и, и во всей истории проходит
вечер» (315). «– История грустна, потому что она время и знает, что ее
забудут, – сказал Дванов Чепурному.
– Это верно, – удивился Чепурный. – Как я сам не заметил! Поэтому
вечером и птицы не поют – одни сверчки: какая ж у них песня! Вот у нас
тоже – постоянно сверчки поют, а птиц мало, – это у нас история
кончилась! Скажи пожалуйста – мы примет не знали!» (Там же).
Эти фразы сосредотачивают в себе платоновскую философию истории.
Идея неторопливого «пешеходного» бытия, основанная на характерных
чертах национальной идентичности (терпение, жертвенность, стойкость,
общинность) выступает у Платонова атрибутом русской жизни. В ее свете
истолкованы писателем трагические повороты народной судьбы. Темати-
зируется типичные для национального сознания жизнесмыслы, образуя
единый символический ряд. В результате возникает единый образ. Народ
представлен в «Чевенгуре» совокупным телом, целостным организмом —
носителем исторической жизни, что сближает Платонова, например, с
∗
Платонов А. Чевенгур. – М., 1991, С. 57. Далее ссылки на это издание даются в
тексте в круглых скобках.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 47
- 48
- 49
- 50
- 51
- …
- следующая ›
- последняя »
