ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
62
Борьба двух мировоззрений структурирует содержательный план романа.
Выразители первого ищут Царства Божия и слитности с личным Богом,
который создал мир и человека. Представители второго говорят о
самодостаточности природы, стремясь к созданию «царства человеческого».
Тот же конфликт мировоззрений – признающего два плана бытия (нетварное и
тварное) и утверждающего во всем естественное, самородное начало –
послужил источником для религиозной философии Льва Тихомирова.
В дальнейшем перекличка двух внешне далеких друг от друга мыслителей,
которые обратились к эсхатологической теме, наблюдая разные стадии
«богоотступнического мятежа», будет рассмотрена подробней.
Искупление грехов для героев-правдоискателей Леонова состоит
отнюдь не в преодолении природных законов, а в уходе «за горизонт
обыденности», в приобщении на этом пути к иному миру. Здесь
происходит перестройка горизонтали человеческих чувств в духовную
вертикаль. Сознание главных действующих лиц романа-мистерии
нагружается различными оттенками апокалипсической идеи. Предвоенная
действительность (время действия в «Пирамиде» – 1940-й год) представлена
экзистенциальной пустыней с одним лишь возможным выходом из нее –
сочетанием исторического и эсхатологического планов жизни.
Символическое сочетание двух реальностей – вот образно-смысловое
средство разгадки бытийных тайн: «Издревле населяемая виденьями пророков
и поэтов небесная пустыня вновь была готова принять еще более сложные
караваны призраков, что из края в край пройдут по ней транзитом после нас. И
тогда по сравнению с ними модель мироздания по Дымкову, ныне
предаваемая огласке в качестве следственного материала к распознанью
последнего, покажется лишь примером наивного верхоглядства» (I, 182).
Фраза, которая могла бы венчать последнюю книгу Леонова.
В образ пустыни, выросший на библейском ферменте, Леонов вкладывает
новый смысл. «Пустынное» становятся синонимом обретения душой
собственной меры. Одновременно бесконечные тяготы жизненных
неустройств и провалов придают отдельной человеческой судьбе национально-
историческую характерность. Разумеется, постигая смысл концепта «пустыня»,
генетически связанного с «пустотой», нельзя забывать о многосложной
диалектике слова. В Писании и в Предании слово «пустыня» обладает
символической многомерностью, обозначая и «отдельность от мира, и
испытания, и утрату связи с Богом» [4]. Два семантических поля (пустыня и
пýстынь) скреплены понятием странствования. Поэтому «пустыня» может
быть прообразом полноценной жизни в падшем мире. «Ей там было пустынно
и хорошо» (II, 288), – характеризует автор состояние Дуни Лоскутовой во
время ее ночных прогулок с ангелом по «супернатуральному» пространству
будущего. Приведу здесь цитату из вступительной лекции Вихрова в «Русском
лесе», относящуюся к другому случаю: «Русский аскет, спасавшийся в
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 60
- 61
- 62
- 63
- 64
- …
- следующая ›
- последняя »
