ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
67
страждущего Спасителя, который «в силу чрезмерной щедрости вчистую
роздал себя людям» (I, 416) завершается сон Матвея: «И в передышках
каждый раз Матвею совестно становится за род людской, что после
двадцативековой работы Христос остается один …» (I, 419).
Роман Леонова перерастает в размышление о том высоком
творческом призвании, которое даруется каждому из нас. Однако за годы
советской власти нравственные добродетели были поколеблены. В
строении народной души обнажились двойственные, диссонирующие
начала. Под давлением политического бесправия и тотальной лжи
личность попала в зависимость от утопический идеи – «<…> одинаково на
подвиг и преступление способной потому и обреченной мысли, которая
тысячелетья сряду возводила человека на скалу в пустыне, дразня
окрестными, преимущественно чужими, царствами и землей обетованной
за призрачным горизонтом» (II, 111).
Именно это обстоятельство ставит героев «Пирамиды» перед лицом
эсхатологического выбора. В интервью, данном Вл. Стеценко, Леонов
говорил: «Мы живем в последние времена! Я думаю, Страшный Суд уже
идет! Сбывается, что открылось Иоанну Евангелисту на острове Патмос.
А мы, грешные, одновременно и свидетели и подсудимые. В ином случае
не могло быть пролито столько невинной крови» [8].
Так в системе образов Леонова являет себя философская интуиция,
которая близка важному для христианства представлению о победе над
смертью. Замечательный отечественный мыслитель, автор книги «Наука о
человеке», один из творцов русской христианской философии
В. Несмелов видел ключ к разгадке «криптограммы человека» в
осознании им себя как «земного члена небесного царства». Трагическая
противоречивость сознания состоит в том, что человек, богоподобный в
своей духовной свободе, не всегда поднимается до признания реальности
Божества. Несмелов задается вопросом, который будет мучить героя
Леонова: «Почему Он оставил меня?». «Как именно Бог мог потерять
человека, особенно, если эта потеря совершилась по воле его совечного
врага и, значит, вопреки собственной воле всемогущего Бога?» [9] .
Конец человеческой истории видится Леонову как «обезлюдевшая
ночная пустыня близ великой спиральной пирамиды мертвых» (II, 343). На
всем, что случилось с героями романа, лежит отсвет Апокалипсиса. В старо-
федосеевском апокалипсисе (IV–VI главы кульминационной третьей части,
занимающей около двухсот страниц текста) символическим фоном видений
Дуни Лоскутовой становится пустыня: «вокруг простиралась безветренная и
ровная, глазу зацепиться не за что, немыслимая сегодня пустыня в багровых
сумерках, на исходе дня» (II, 353).
«В пустыне мира» – так названа глава «Религиозно-философских
основ истории» – уникальной книги Л. Тихомирова, русского публициста
и мыслителя, известного своими консервативно-творческими идеями и
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 65
- 66
- 67
- 68
- 69
- …
- следующая ›
- последняя »
