ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
ей структуре единицы, способные наиболее полно, рационально воплощать замысел говорящего и наиболее
эффективно осуществлять его стратегические цели.
Анализ текстов «убеждающего» характера показал, что выбор средств речевого воздействия детерминиру-
ется в определенной степени перечисленными выше характеристиками коммуникативного акта и коммуникан-
тов, а также той логической структурой, которую выбирает адресант. Логическая структура «убеждающих»
текстов в основном предопределена тем, что убеждение в сущности является особым информационным процес-
сом, состоящем в передаче соответствующих сведений. Стержнем текстов такого содержания является, глав-
ным образом, информация о фактах или их интерпретация, являющаяся, следовательно, информацией о других
фактах, прямо или косвенно связанных с данным известием. Поэтому в анализируемых текстах директивные
высказывания, смысл которых сводится к фразам: «Делай так» или «Не делай так», «Поступай так» или «Не
поступай так» следуют за дескриптивным текстом, т.е. текстом описательного характера, который репрезенти-
руется декларативными высказываниями и аргументами, содержащими языковые оценочные единицы. Ярким
примером текстов такого типа является известное стихотворение К. Чуковского «Мойдодыр», информирующее
вначале о мальчишке-грязнуле и событиях, приключившихся с ним из-за того, что он не мылся, и заканчиваю-
щееся директивными высказываниями, адресуемыми малышам: «Надо, надо умываться по утрам и вечерам!»;
«Давайте же мыться, плескаться, купаться, нырять, кувыркаться в ушате, в корыте, лохани, в реке, в ручей-
ке, в океане, и в ванне, и в бане.» Директивные высказывания сопровождаются вердиктивным «...а нечистым
трубочи- стам – стыд и срам! Стыд и срам!» и предложениями лозунгового характера: «Да здравствует мы-
ло душистое, и полотенце пушистое, и зубной порошок, и густой гребешок!» (К. Чуковский).
Аналогичную структуру имеет «текст-убеждение» патриарха Иоакима из романа С.П. Мосияша «Великий
государь», информирующего вначале царя Федора Алексеевича и думу о смуте, чинимой протопопом Авваку-
мом и подводящем реципиентов к выводу о необходимости его казни. Декларативные высказывания чередуют-
ся здесь с эмоционально окрашенными интеррогативами: «Доколе мы можем терпеть главного возмутителя
смуты, бывшего протопопа Аввакума?»; «А ныне?»; «Что творится ныне?» и заканчивается директивными
«Сжечь и вся недолга»; «Сжечь», высказанными уже членом думы, что свидетельствует о коммуникативной
удаче автора текста-убеждения (С.П. Мосияш).
Ср. также письмо Клары к Натанаэлю из романа Э.Т. Хофмана «Песочный человек», структура которого
обусловлена макроинтенцией автора убедить Натанаэля в том, что все ужасное, о чем он пишет, произошло
лишь в его сознании. Вслед за декларативными высказываниями, описывающими состояние Клары, следуют
экспозитивные, выражающие возражение, несогласие с размышлениями Натанаэля. Субъективная убежден-
ность Клары, базирующаяся на ее мнении, аргументируется экстралингвистическими знаниями соседа-аптекаря
о том, что «bei chemischen Versuchen eine solche augenblicklich tötende Explosion möglich sei» (Hoffmann, 141);
«при химических опытах возможен такой мгновенно убивающий взрыв». Для аргументации убеждений Клары
используется целый арсенал языковых средств: конъюнктив со значением предположения, модальные слова
gewiss, wohl, (конечно, вероятно), модальные глаголы, конъюнктив для передачи чужой речи, придаточные и
сложносочиненные причинные предложения, лексический материал: glauben, sei überzeugt, (верить, будь уве-
рен), риторические вопросы и др. Наличие перформативных глаголов усиливает характер убеждений, просьб в
реквестивном высказывании «Ich bitte Doch, schlage Dir den hässlichen Advokaten Coppelius und den
Wetterglasmann Giuseppe Coppola ganz aus dem Sinn! Sei überzeugt, dass diese fremden Gestalten nichts über dich
vermögen.» (E.T. Hoffmann); «Я прошу тебя, выброси отвратительного адвоката Коппелиуса и человека-
барометра из головы! Будь уверен, что эти чужие существа не властны над тобой». Рассмотрим еще один
русско-язычный текст. «Вы не поняли, Игорь Валентинович, – строго произнесла Женя. – Я же рассказала вам
о папе, а вы ничего не поняли. Если я скажу, что должна завтра поехать в уголовный розыск именно к вам,
папа спокойно меня отпустит, потому что мы оба с ним теперь все знаем. Если же я поеду к совершенно
незнакомым людям, он начнет настаивать на том, чтобы непременно ехать вместе со мной, потому
что он-то как раз будет бояться, как бы меня там не обидели. – И что в этом плохого? Приезжайте вдво-
ем. – предложил Игорь. – Я предупрежу, что вас будет двое, вам обоим выпишут пропуска. – У папы завтра
ответственные деловые встречи, ему придется их отменить. Это во-первых. – А во-вторых? – А во-вторых,
мне будет очень трудно общаться с вашими сотрудниками в папином присутствии. Они будут смотреть
на меня и не понимать, почему я веду себя как маленькая, почему приехала с папой, как будто мне десять
лет, и почему этот папа контролирует каждое мое слово. И если ваши сотрудники начнут задавать мне
вопросы, я не смогу быть с ними откровенной. – Игорь немного подумал, потом кивнул. – Что ж, это аргу-
менты весомые. Хорошо, давайте скажем вашему отцу, что вы приедете лично ко мне (А. Маринина). В при-
веденном фрагменте скрытое желание Жени встретиться на Петровке именно с Игорем, а не с другими сотруд-
никами, выражается с помощью аргументативного дискурса. На поверхностном уровне используются прида-
точные условные предложения, придаточные причины, порядковые числительные во-первых, во-вторых, час-
тица же.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 11
- 12
- 13
- 14
- 15
- …
- следующая ›
- последняя »
