Экологическая этика. Ильиных И.А. - 17 стр.

прекрасному. Хатчесон считал, что естественный закон находит в моральном
чувстве свою основу и гарантию (см. "Исследование о происхождении наших
идей красоты и добродетели"). Пантеистически окрашенная идея, сводящая
всеобщность морали к конкретности непосредственного чувства, еще более
отчетливо, чем у Хатчесона была представлена и его учителя Шефтсбери (см.
"Исследование о добродетели, или заслуге"). Д. Юм, подчеркивая, что в споре
об общих основах морали, а именно, в вопросе о том, "проистекают ли они из
разума или чувства", существовали две противоположные тенденции, каждая из
которых приводила правдоподобные аргументы, отвергает "любую систему
этики, ...если она не основывается на фактах и наблюдении" (см "Исследование
о принципах морали"). Человеку свойственны социальные чувства, моральные
суждения связаны с чувствами человеколюбия, симпатии. Вместе с тем ему
также присуще стремление к личному интересу, пользе. Юм со скептической
осторожностью соединяет эти два начала, полагая, что соображения полезности
всегда присутствуют в моральных оценках. А. Смит выводит мораль из чувства
симпатии, отводя большую роль в его функционировании механизму
уподобления, когда человек может поставить себя на место другого и берет за
образец то, что он любит в других. А что касается тех, кто находится вне
непосредственного опыта переживаний и о которых человек ничего не знает, то
симпатия к ним была бы искусственной и неразумной (см. "Теория
нравственных чувств"). Дж.Бентам выходит за рамки субъективной Э.
морального чувства тем, что основой Э. он считает принцип пользы, уходящий
корнями в природную способность человека стремиться к удовольствиям и
избегать страданий (см. “Введение в принципы нравственности и
законодательства”). Это возвращение к Э. принципа было необходимо для
обоснования обязанностей человека не только в рамках малого круга общения,
но и как гражданина государства. Этический утилитаризм заключает в себе
противоречие, поскольку неутилитарность (бескорыстие) составляет
специфический признак морали; он неизбежно развивается в направлении
догматизма, лишенного непосредственно-опытной достоверности.
      Наиболее значительным опытом синтеза различных тенденций Э. Нового
времени являлась Э. И. Канта, который, как он сам пишет, впервые установил,
что в морали человек "подчинен только своему собственному и, тем не менее,
всеобщему законодательству" (см. "Основоположения к метафизике нравов").
Исходя из общепризнанных представлений о моральном законе как законе,
обладающим абсолютной необходимостью, Кант сугубо аналитическим путем
приходит к выводам, согласно которым моральный закон тождествен чистой
(доброй) воле, выступает как долг, совпадает со всеобщей формой
законодательства, безусловно ограничивающего максимы поведения условием
их общезначимости, самоцельности человечества в лице каждого индивида и
автономности воли. Категорический императив есть закон чистого
практического разума; говоря по-другому, только став нравственным,
практическим, чистый разум обнаруживает свою чистоту, не связанную ни с
каким опытом изначальность. Как чистый разум становится практическим –
объяснение этого, считает Кант, находится за пределами возможностей

                                                                        17