ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
Хорошим примером здесь может являться лесная и лесоперерабатывающая промышленность на севере и
востоке России. Предприятия этих отраслей на данных территориях не могут обойтись без сезонных кредитов,
за счёт которых они должны сначала зимой, пока замерзают болота, через зимники (временные ледяные доро-
ги) подвезти заготовленный лес к рекам, а весной и летом сплавить его по ним до центров лесопереработки (ле-
сопильных мощностей) или морских лесоэкспортных портов. Только затем, по осени, они могут реализовать
полученную продукцию деревопереработки либо круглый товарный лес. На время от зимы до лета лесопро-
мышленные предприятия, таким образом, должны брать сезонные кредиты на шесть – восемь месяцев. Иначе
они не могут хозяйствовать. В 1992 – 1996 гг. названные отрасли промышленности переживали коллапс, так как
кредитный рычаг (разница между рентабельностью продукции и ставкой кредита) для них был в это время заве-
домо отрицательным. В 1997 г. и первой половине 1998 г. положение стало выправляться – при годовой рента-
бельности в 30 – 35 % по сравнению с годовым процентом за сезонный кредит в 25 – 30 %. Во второй половине
1998 г. кредитный рычаг опять стал отрицательным и эти отрасли снова вошли в финансовый кризис. В 1999 г.
кредитный рычаг для них стал положительным.
В-третьих, нестабильный обменный курс пока ещё лишь внутренне конвертируемого рубля в наукоёмких
отраслях промышленности, которые в условиях технологического отставания отечественных поставщиков эле-
ментной базы (особенно в электронной промышленности) не могут обеспечивать выпуск конкурентоспособной
продукции без импорта комплектации к своим финальным изделиям, делает слишком рискованной регулярную
закупку импортных комплектующих изделий. В итоге предприятия в этих отраслях теряют свои «ниши» на
отечественных и экспортных рынках, хотя в отношении последних, казалось бы, девальвация рубля должна
была бы способствовать экспортной экспансии (она наблюдается только для экспортёров сырья, которые не
испытывают такой зависимости от импорта зарубежных комплектации и услуг).
При этом сказывается резкое падение курса рубля, которое для импортёров повышает издержки и застав-
ляет увеличивать цены до уровня, когда объём продаж при эластичном спросе на готовую продукцию падает в
более значительной мере, чем предприятия в состоянии отпускной ценой компенсировать растущие расходы на
импорт. В результате выручка от реализации продукции отстаёт от повышения затрат на приобретение покуп-
ных ресурсов.
В-четвёртых, сказывается и общая макроэкономическая нестабильность, выражающаяся в несбалансиро-
ванности федерального государственного бюджета, а также многих местных бюджетов субъектов федерации и
муниципальных образований.
Эта несбалансированность приводит к тому, что предприятия (даже наиболее социально значимые, градо-
образующие) не могут рассчитывать не только на прямую поддержку субсидиями или кредитами из государст-
венного бюджета, но и на какие-либо налоговые послабления. Напротив, налоговое бремя, несмотря на посто-
янные разговоры политиков о его снижении, растёт. В настоящее время оно составляет более 55 % от выручки
(значительно более 100 % от показываемой в бухгалтерских отчётах прибыли), что выше, чем во всех промыш-
ленно развитых странах мира.
Нереальными оказываются и прочие косвенные формы государственной поддержки в рамках объявленной
промышленной политики – правительственные или местные гарантии, государственное страхование потерь
инвесторов, финансирование развития инфраструктуры малого и среднего бизнеса (например, технопарков,
бизнес-инкубаторов
и др.), залог государственных ресурсов под получаемые коммерческие кредиты и т.п.
В-пятых, в России после неудачно (крайне политизированно, поспешно, с акцентом на скорейшее появле-
ние новых псевдособственников как опоры власти) проведённой приватизации сложилась ситуация, когда дер-
жателями контрольных пакетов акций серьёзных предприятий оказались лица (физические и юридические, ди-
намичные в скупке приватизационных ваучеров либо просто коррумпированные), не имеющие средств для ин-
вестирования в поддержку и развитие скупленных задёшево фирм. В то же время эти лица под предлогом «не-
обратимости реформ» и при отсутствии значимого фондового рынка блокируют перераспределение прав собст-
венности на предприятия, предпочитая получать отдачу от своих объективно скромных, но решающих для себя
вложений в покупку предприятий, в виде простой и быстрой распродажи (опять-таки задёшево) основных акти-
вов приватизированных предприятий.
В-шестых, российская экономика в существенной мере стала заложником слишком большого количества
предприятий-банкротов, которые, как «зомби», заражают её неплатежами, обостряя и без того острый кризис
банковской системы страны. Приблизительно из 850 млн. действующих предприятий в стране процедура бан-
кротства окончательно завершилась не более чем по 3,5 тыс. фирм.
Ошибки в проведении процедуры банкротства, когда на конкурс по преимуществу выставлялись в розницу
(с продажей поэлементно) имущественные комплексы предприятий-банкротов и тем самым прекращалась их
хозяйственная деятельность (терялись рабочие места), дискредитировали процедуру банкротства и заставили
местную администрацию сопротивляться проведению банкротств, тогда как нормально проводимое банкротст-
во крупного и среднего предприятия (с принудительной продажей не его имущества либо имущественного
комплекса, а акций по отдельности) должно не закрывать фирму, а способствовать её финансовому оздоровле-
нию и восстановлению деятельности.
В-седьмых, фактический «дефолт» (отказ платить) по государственным облигациям для юридических лиц
в августе–сентябре 1998 г. поставил на грань банкротства наиболее ликвидные крупные банки страны, резерви-
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 13
- 14
- 15
- 16
- 17
- …
- следующая ›
- последняя »
