ВУЗ:
Составители:
207
количеств и приблизительных величин. Когда в погоне за эффектом авторы злоупотребляют
ими, кроме самого общего представления, запечатленного в сознании как много, мало,
хорошо, плохо, читатель никакой другой информации из текста не извлекает. Редактору
следует помнить, что имена существительные со значением числа, такие как тысяча,
миллион, миллиард, которыми мы пользуемся для обозначения больших количеств,
мыслятся, прежде всего, как предметно-собирательные значения множества, и
конкретизации их в тексте следует уделить специальное внимание.
Закономерно вероятно, что общие указания на количество всегда страдают
приблизительностью. Что мы узнаем из такой, например, заметки?
На предприятиях одного производственных объединений будет произведено
продукции на десятки миллионов рублей … рост производительности труда составил
почти 40 процентов … освоен ряд новых видов продукции… Успех достигнут за счет
широкого внедрения новых технологических процессов… внедрено в производство свыше
тысячи изобретений и около семи тысяч рационализаторских предложений…
экономический эффект от их внедрения превысил 100 миллионов рублей… будет выпущено
продукции на миллионы рублей и получена дополнительная прибыль…
Заметка заняла в газете около 60 строк, но кроме самого общего впечатления о том,
что дела на предприятии идут хорошо, читатель из нее ничего не вынес. Извлекая
количественные показатели из документов и насыщая ими текст, авторы далеко не всегда
осознают разницу между отчетом и газетной публикацией.
И наконец, прием конкретизации цифры, очень важный для работы над
публицистическим материалом. Он заключается в том, чтобы, пусть в общих чертах,
представить реальное значение цифры. Затруднения неизбежно возникнут, если цифра
включена в текст необдуманно, механически перенесена в него из статистического отчета.
Попробуйте, например, конкретизировать цифру, входящую в количественно-именное
сочетание 20,5 коровы! («На сто гектаров угодий хозяйство имеет 54 головы крупного
рогатого скота, в том числе 20,5 коровы»). Эта цифра нелепо выглядит на газетной полосе в
журналистской публикации. Правда, Глеб Успенский один из своих очерков назвал
«Четверть лошади», но если в очерке Успенского число – образ, в приведенном нами
отрывке – это результат небрежной обработки редактором статистического материала.
В сочетании с другими приемами анализа прием конкретизации особенно
результативен. Не случайно к нему часто прибегают публицисты как к средству
выразительности:
– Ну, скажите, – проникновенно-вкрадчиво-иронично вопросил Павлов, – кто из
вас сможет съесть 138 килограммов хлеба? (Подразумевалось: за год.)
– Ошарашенные неожиданным вопросом активисты флагмана столичной
индустрии молчали. Очевидно, пожилые зиловцы, помнившие военные
карточные пайки (800г – на рабочего, 400 – на иждивенца), подсчитали в уме –
больше это или меньше, чем в ту грозную и голодную пору. Как ни крути,
нынешний расклад премьера обрекал их на более скудный рацион – 138 кг: 365(6)
дней – около 400 граммов на едока в среднем.
– Более молодые слушатели премьера, возможно, гадали, в каком районе Москвы
хлеб так непопулярен?
– Пауза становилась неприлично затяжной. Слегка смутившись (а смутить
Валентина Сергеевича невозможно трудно…), премьер вынужден был
повторить вопрос. И снова молчание. Премьер сделал государственно мудрый
вывод: нельзя – это выше человеческих возможностей. И как руководитель,
«хорошо знающий жизнь», предположил: значит, много хлеба идет на корм
скоту. Сообразив, что в
Москве нет столько живности, копытной и пернатой,
добавил:»Ну и еще на свалки».
В русскую публицистику цифра вошла в конце XIX в. «…Нужно только раз
получить интерес к этим дробям, нулям, нуликам, к этой вообще цифровой крупе, которую
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 238
- 239
- 240
- 241
- 242
- …
- следующая ›
- последняя »
