Институциональная экономика. Кузьминов Я.И - 223 стр.

           Широко обсуждалась гипотеза (и она наиболее близка к истине), что коллективным
собственником в СССР являлась номенклатура. Этой точки зрения придерживались, например,
М.Восленский       и   М.Джилас.    К   номенклатуре      относились    все   руководители,   входящие   в
административную и в партийную системы подчинения (т.е. около 1 млн. человек). Партийные
организации выдвигали и одобряли их кандидатуры. Все кадровые передвижения осуществлялись из
соответствующего отдела или ЦК, или обкомов, или райкомов КПСС. Контролируя кадровые
назначения, партия, таким образом, контролировала само пополнение «нового класса»1.
           Идея, что номенклатура есть коллективный собственник, интересна. И, тем не менее, как
можно охарактеризовать коллективного собственника в составе нескольких сот тысяч человек, где низы
ограничивают верхи? Что это за собственник, если низы имеют право в случае, когда они достаточно
консолидированы, отказать ему в доверии? Какого рода цели этот собственник может перед собой
ставить, и, главное, как он может их формулировать?
           Экономику советского типа часто сравнивают с «азиатским» способом производства, для
которого также была характерна пирамида чиновников (правда, наверху был царь, но во многих
государствах он через какое-то время становился ритуальной жертвой).
           Однако я полагаю, что советская система - это уникальная система, в которой верховного
собственника,      обладающего     свободным    выбором       применительно   к   объектам    общенародной
собственности, не было вовсе. Как же могло существовать такое общество, в котором не было
верховного собственника? Была ли общенародная собственность разборной? Чем она регулировалась?
Специфика СССР и других социалистических стран заключалась в том, что эта собственность в
отсутствие верховного собственника реально разборной не была. Ситуация разборной собственности
имела место лишь в тех анклавах собственности, которые оставались вне внимания номенклатуры, но не
в тех, которые находились в фокусе ее внимания.
           Как формулировались основные цели и приоритеты? Предположим, что номенклатура
представляет собой не собственника, а исполнителя (executive) в отсутствие хозяина. Но (существенное
добавление!) формальный хозяин есть - это советский народ. Так записано в Конституции, и сам слой
номенклатуры существует постольку, поскольку он, вроде бы, служит советскому народу. В реальности
этого нет: народ не допускается ни к голосованию, ни к реальному выбору, тем не менее формально он -
собственник. Из этого следует создание некоего канона, который подавляет не только советский народ,
служащий       полем    разных    экспериментов,    но    и     саму   номенклатуру.   Возникает   система
самоподавляющейся традиции, которая и замещает отсутствующего верховного собственника. Т.е.
номенклатура должна постоянно делать вид, что хозяин есть.
           Экономически для нее это выражается в обязанности подавать сигналы, что ее деятельность и
основные цели, основные стратегии, которые она избирает, имеют целью повышение благосостояния,
укрепление стабильности существования советского народа в лице его конкретных групп. Интересы
народа четко формулируются номенклатурой. Но она не может подменить их своими интересами. Она
может только пытаться реализовать собственные интересы уже на техническом этапе под видом
декларированных народных интересов. Отсюда глобальная неэффективность прав собственности в
экономике советского типа.

1
    Этот термин применительно к номенклатуре вводит М.Джилас.
                                                                                                             223