Институциональная экономика. Кузьминов Я.И - 8 стр.

или Рикардо, которые все-таки писали об экономическом росте, о сравнении разных экономических
систем, об экономической культуре и о многом другом. Но именно оно позволило экономической науке
конца XIX - начала XX вв., которая резюмировалась в принципах Альфреда Маршалла (Alfred Marshall),
стать считаемой и давать необходимый прогноз. А какой прогноз и кому требовался в это время?
        Тогда рыночные силы более или менее победили везде. И конкретным людям, которые были
готовы в той или иной форме - путем ли налогов, путем ли спонсорских взносов, путем ли прямого
найма - заказать работу экономистам, уже не надо было доказывать окружающим с помощью
экономической науки (они уже за это заплатили раньше), что капитализм лучше. Этим людям нужны
были конкретные экономические расчеты для своих собственных компаний. Например, теория цены
дает мне, фермеру, реальный инструментарий для расчета экономического поведения моей фермы в
условиях рыночного хозяйства. Она позволяет определить, какой будет равновесная цена в будущем на
хлопок при данных параметрах спроса на рынке хлопка, при данной силе конкуренции. Исходя из этого
я могу решить, много или мало хлопка мне нужно покупать в данных условиях.
        Конечно, такой расчет возможен лишь на конкретном рынке. Теория цены была ограничена.
Она не принимала во внимание форс-мажорные обстоятельства, которые могли возникнуть вследствие
смены идеологии (скажем, неожиданно захваченные некой религиозной идеей люди перестали покупать
хлопок и начали носить одежду из льна) или вследствие технического прогресса (скажем, цена на
производимый товар могла быть снижена из-за появления какого-то усовершенствования либо каких-то
субститутов - например, резиновых изделий вместо просмоленных тканей). Однако это была первая
теория, которая позволяла делать не некий качественный идеологизированный прогноз, а абсолютно
конкретный прогноз для конкретного хозяйственного агента. И в этом величие маржинализма. В то же
время он отсек, причем отсек эксплицитно, целый ряд факторов, которые оказывали огромное
воздействие на экономическую жизнь. Естественно, эти факторы были заметны как членам
академического сообщества, так и людям, стоящим вне науки, но испытывающим потребность в ней. И
с   момента    маржиналистской     революции     началось    движение,    которое    можно     назвать
институционализмом.
        Институционализм не отстаивал интересы подавленного класса, как марксизм. Он развивался
внутри самого западного академического сообщества. Первым институционалистом стал Торстайн
Веблен. В своих работах он прежде всего начинает критиковать принцип рационализма - принцип,
лежащий в основе классической экономической теории. Веблен показывает, что в экономике
существуют массовые движения, которые не могут быть объяснены рационально. В частности, это т.н.
«наведенное потребление», когда люди начинают тратить огромные деньги на совершенно
бессмысленные вещи, следуя определенному примеру, какой-то моде. «Они поступают нерационально, -
говорит Веблен. - Посмотрите, это массовое явление. Люди в массовом порядке не носят совершенно
добротных костюмов, которые они купили два года назад. Вместо того, чтобы вкладывать деньги в
какие-то securities, funds, они идут и покупают еще один костюм, так как в этом сезоне почему-то моден
костюм с широкими лацканами. Где же здесь рациональное поведение? Люди среднего достатка при
более разумном поведении, если бы они не делали глупостей в течение своей жизни, могли бы
построить дом, а они живут в наемной квартире. Зачем они так делают? Ведь это нерациональное
экономическое поведение»!
                                                                                                         8