История мировой литературы. Лучанова М.Ф. - 100 стр.

– вполне политический памфлет, призванный показать недееспособность
диктатуры, даже прикрывающейся христианскими словесами.
    Когда говорят о Достоевском как о христианском социалисте, то невольно
возникает ассоциация с таким мощным политическим явлением XX века, как
христианская демократия, некоторые партии которой действительно носят
названия христианско-социалистичсских. Не вдаваясь в подробности, следует
обратить внимание, что христианско-демократическое движение – это
политическое движение народа, стремившегося остаться христианским, но
вытеснить из политической жизни официальную церковь, запятнавшую себя
сотрудничеством с феодальными и диктаторскими режимами. Задача совершенно
противоположная Достоевскому, который хочет выстроить социализм с
помощью официальной церкви. Не чужд этому и Гоголь, но не в художественных
произведениях. Вообще это соблазн столичный.
    Москва всегда была ближе к народному брожению. То, что официальная
церковь брезгливо называла «сектантством», со времен раскола, а может быть, и
раньше поднимало русских людей на немыслимые, а иногда чудовищные деяния.
На Руси летали «серебряные голуби» и бродили Степки.
    Московская литература всегда была религиозной, но далекой от официальной
церковной администрации с ее государственными задачами. Лермонтовские
молитвенные стихи – это не ломоносовские или пушкинские попытки перевода
готовых официальных молитв. Лев Толстой – настоящий христианский демократ
или, вернее, христианский анархист. Московское религиозно-философское
общество, выросшее из героической попытки Владимира Соловьева
проповедовать на Руси Христа, который, по словам Лескова, еще не был на Руси
проповедован, – это воля московских литераторов.
    Это отступление было необходимо, потому что написанное коммунистами,
буддистами и еще Бог знает кем о религиозности Белого вопиет! Белый укоренен
в средиземноморской гностической традиции. «Умная молитва» св. Григория
Паламы не пустой звук для него, как и для Сергея Булгакова. «Откровенные
рассказы одинокого странника» дадут лучший ключ к пониманию «Петербурга»,
чем безграмотные отписки неофитов официального православия.
    Слово произнесено. Православие. «Из всех искусств для нас важнейшим
является кино, потому что народ наш безграмотен», – сказал великий В. И.
Ленин. И погрузил народ еще глубже в пучину безграмотности. Если раньше
замшелые попы вешали лапшу на уши населению, уверяя его, что православие –
это «паки и паки» плюс крашеные яички и ненависть к полякам и евреям, то
читающая публика вполне могла над этими попами либо посмеяться вместе с
Лесковым, либо проигнорировать их вместе с Соловьевым, либо свысока
умиляться кондовой мудрости «старцев» вместе с Достоевским. Но в советской
России благодаря ленинской заботе был выращен целый корпус специалистов по
атеизму, которые и буквы знали, и в слова их складывать могли, но читать не
умели, как гоголевский Петрушка. Они с радостью подхватили «учение»
замшелых попиков про «паки и паки» и про крашенки, а потом и про поляков с
евреями. Сейчас эти две организованные преступные группировки слились в
экстазе.
                                    100