Психология семьи. Ч.2. Лысова А.В. - 25 стр.

- элиминированию класса домашних хозяек, и потому, разрушению также и городской семьи.
Распространение женской профессиональной занятости создало почву для успеха идеологической
борьбы с «патриархальщиной» и «мелкобуржуазной семьей», с «пережитками капитализма» в
сфере брака и семьи, с «освобождением» женщины - пролетарки от «гнёта» кухни, пелёнок,
мещанского уюта, от мужского «всевластия». К этим шагам, приближающим «отмирание семьи
при коммунизме» надо добавить и то, что потом именовалось «левацкими перегибами» - создание
свободного гражданского брака наряду с официально регистрируемым и традиционным
(церковным), свободу половых отношений от любви («без черемухи»), и т.п.
        В тридцатые годы отношение государства к семье изменилось, - если двадцатые годы во
всех западных учебниках по социологии, политологии и экономике именуются марксистской
атакой на семью вообще, а не на её «буржуазные формы», то во времена репрессий семья была
объявлена «ячейкой» социалистического общества, но такой, когда на первое место каждый член
семьи должен был ставить интересы общества, а не «узкие» интересы семейного быта. Пример
Молотова, Калинина и других вождей, имевших жен - «врагов народа» и отрекшихся от них во
имя сверхценности партийных принципов, призван был показать, что требуется от каждого
«советского человека». Хотя подрастающие поколения в стране так и не стали поголовно
«павликами морозовыми», тем не менее, до сих пор дает о себе знать тяжкое наследие
доносительства, отречения мужей и жён, родителей и детей друг от друга.
        Более того, в 1930-е гг. начался “большевистский крестовый поход против секса как часть
                                                                        8
общего процесса сталинского закручивания гаек и подавления личности” . Именно в этот период
исчезает эротическое искусство, сексологические опросы, биолого-медицинские и
сексологические исследования пола. Однако появляется обильный статистический материал,
наглядно показывающий заботу партии и государства о семье, женщинах, детях. Также активно
разрабатываются сюжеты благотворного влияния на судьбу советских семей, женщин и детей
изменения брачно-семейного законодательства в 30-40-е гг., заключающихся в запрещении
искусственных абортов 27 июня 1936 г., усложнении процедуры расторжения брака в 1936 г. С
1944 г. развод стало возможно оформить только через суд, причем решение зависело не только и
не столько от закона, сколько от негласных положений в отношении семьи в тот период. Кроме
этого в 1932 г. вводится паспортная система и прописка, в 1934 г. восстановлено уголовное
наказание за мужской гомосексуализм (Ст.121 УК РСФСР), в 1935 г. принят закон СССР “Об
ответственности за изготовление, хранение и рекламирование порнографических изданий,
изображений и иных предметов и за торговлю ими”. Итак, “возврат к идеалам стабильного брака и
семьи казался отступлением от первоначальной коммунистической идеологии, и многие западные
ученые громко торжествовали по этому поводу. На самом же деле апелляция к стабильности брака
и возрождение “семейной” идеологии были не столько отступлением, сколько проявлением
растущего консерватизма советского общества. К тому же, речь шла уже о совершенно другой
семье. Лишенная частной собственности “новая советская семья”, все доходы и жизнь которой
зависели от государства, не только не могла быть независимой от него, но сама становилась
                                                           9
эффективной ячейкой социального контроля над личностью” .
        Семья в сталинскую эпоху не превратилась в объект усиленной заботы советского
правительства, как считают многие зарубежные и отечественные ученые, - она была возведена в
высший ранг «социалистической семьи», где отменялись все неприглядные реалии жизни и где в
соответствиями с духом большевистской этики и эстетики, с пафосом «социалистического
реализма» желаемое выдавалось за действительное. Желаемое не в смысле признаков
институциональной устойчивости семьи, а в коммунистическом смысле морального кодекса,
когда товарищ Парамонова и её супруг по ячейке демонстрировали денно и нощно образцы
семейного равенства и гендерной сознательности (кстати, эту чудом спасенную женсоветом при
крахе соцлагеря и не потопляемую «КК-модель» («краснокоричневую») политического устройства
семьи всерьез сегодня намерены оживить феминистские партии всех стран).
        Мифология «матери-героини» не была социальным поощрением многодетного
материнства, а конструировалась в качестве символического прикрытия людских потерь во время
Великой Отечественной Войны и продолжавшего действовать с июня 1936 года табу на аборты,
введенного в разгар сталинских репрессий. Сохранение этой «репрессивной политики» запретов и
уголовных наказаний до декабря 1955 года есть яркое проявление антисемейной политики

8
    Кон И.С. Сексуальная культура в России: клубничка на березке. М., 1997. С.139.
9
    Там же. С. 163-164.

                                                      26