Составители:
Рубрика:
146
регулировавшими ее функционирование в ту эпоху, в которой жил и творил
взятый в качестве примера научный деятель.
Уже со времени отцов истории Геродота и Фукидида, независимо от
меры осознания этого её служителями, элементы рефлексии являлись
инструментом, посредством которого историк производил отбор фактов,
их группировку, определял место каждого из них в системе знания,
находил способ их сцепления. Писать историю во все времена означало
поместить события в контекст знаний соотнести их как часть с целым. Вне
связи с историческим сознанием нельзя объяснить, почему видение
истории от одной эпохи к другой столь различно. Для Тита Ливия
история – эпос римских доблестей, для Тацита – драма ужасов; для Отгона
Фрейзингенского – преддверие конца мира. Почему в одну эпоху история
«учит философии посредством примеров», в другое же – она способ
славить творца, в третью – шкода политической мудрости. Очевидно, что
каждая культурно-историческая эпоха в соответствии с собственным
опытом способна извлечь из небытия только определённый ряд
исторических фактов, которых для неё в писаной истории не было. Для
того чтобы определенный ряд событий получил «доступ» в неё, то есть
оказался в поле зрения историка, нужно их заметить, осознать, оценить, то
есть определить меру их важности для понимания хода истории в целом.
«Ничто на земле не проходит бесследно», и те же самые принципы в
буквальной, а иногда в видоизмененной форме мы находим и в научной
деятельности современников. Высказывание небезызвестного лорда
Болингброка, который считал, что «история – это философия, которая учит
нас с помощью примеров», являясь перефразированной цитатой Дионисия
Галикарнасского, греко-римского философа и историка, подчеркивает
важность собственных выводов ученых, основанных на сравнении с теми,
что взяты как опыт других людей и других веков. Талант, не обогащенный
жизненным опытом, – отмечает Билингброк, – это то, чем когда-то
считались кометы: «сверкающий метеор, не подвластный общему закону
движения и опасный, когда к нему приближаются, бесполезный для любой
системы и любую способный разрушить». Здесь необыкновенно ярко и
образно подчеркнута ценность исторического опыта в научной
деятельности, в том числе для определения четких ориентиров развития
науки.
Заметим, что все обозначенные выше факторы, детерминирующие
как внешнюю, так и внутреннюю функции научного исторического
познания, действуют далеко не равнозначно. Идеалы меняются,
практическая ориентация может быть мощным фактором, определяющим
ценность работы сегодня, а завтра может полностью утратить свое
значение. Что остается всегда и при всех условиях – это личное
удовлетворение научного работника своим трудом и осознание того, что
его дело вносит какой-то, пусть малый, вклад в культуру человечества.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 144
- 145
- 146
- 147
- 148
- …
- следующая ›
- последняя »
