Лингвистический анализ поэтического текста. Новак М.О. - 5 стр.

                                      6

ствовавшей орфоэпической нормы.
     3. Безударное окончание -ой у прилагательных мужского рода с основой
на заднеязычный согласный в именительном падеже ед. ч., представляющее
исконно русскую рефлексацию сильного напряженного редуцированного и
особенно рельефно выступающее в позиции рифмы: «Старик заохал, голос
хрипкой: Был высочайшею пожалован улыбкой» (А.С.Грибоедов); «Белеет па-
рус одинокой / В тумане моря голубом!.. / Что ищет он в стране далекой?»
(М.Ю.Лермонтов). У Пушкина в «Евгении Онегине» встречаем конкуренцию
форм Ленской / Ленский: «Пришельцу надпись говорит: Владимир Ленской
здесь лежит…» и «Мой бедный Ленский!». Возможно, первое употребление
должно было передать особенность провинциальной речи. Артикуляция без-
ударного окончания -ий как [ъj] долгое время была нормой старого московско-
го произношения, а в настоящее время сохраняется только в сценической ре-
чи [см. Аванесов 1972: 154-155].
     4. Артикуляция сочетания -чн- как [шн] как одно из следствий падения ре-
дуцированных, также заметная в рифме: «В глуши, в деревне все вам скучно,
/ А мы… ничем мы не блестим, / Хоть вам и рады простодушно» (А.С.Пушкин).
     5. Целый ряд фактов, организующих ритм и рифму и, следовательно,
весьма важных для построения текста стихотворения в целом, связан с по-
становкой ударения. Рассмотрим некоторые примеры.
     а) Ударение на флексии в формах именительного и косвенных падежей
существительных женского рода во мн. ч. (в современном употреблении – на
основе): «Войнами укроти войны» (М.В.Ломоносов); «Беды со всех сторон»
(И.А.Крылов); «Дробясь о мрачные скалы, / Шумят и пенятся валы» (А.С.Пуш-
кин); «В плену сестры ее увяли» (М.Ю.Лермонтов). Интересно колебание ак-
цента у А.С. Грибоедова: «Судьи всему, везде, над ними нет судей», но: «А
судьи кто?» (Булаховский, с. 267 – 268).
     б) Обратная ситуация: современная норма подразумевает ударение на
окончании, архаичная – на основе: «Из стада серый волк в лес овцу утащил»
(И.А.Крылов); «А в семью не включат - / На нас не подиви» (А.С.Грибоедов –
Булаховский, с. 268).
     в) Ударение на суффиксе в нечленных формах прилагательных: «Ребе-
нок был резов, но мил», «Все так же ль легок его бег?» (А.С.Пушкин); «Рас-
сказ мой будет короток» (И.А.Крылов – Булаховский, с. 268 – 269).
     г) Ударение на основе, а не на суффиксе, в сравнительной/превосходной
степени прилагательных: Лице всходящия денницы / И бодрость быстрыя Ор-
лицы / И в нежнейших являлись днях» (М.В.Ломоносов); «Ее одели там, как
царскую особу, / В богатейшую робу» (И.Ф.Богданович – Булаховский, с. 269).
     д) Ударение в страдательных причастиях, сохраняющееся на основе:
«Что есть избранные судьбами / Людей священные друзья», «И под издран-
ными шатрами / Живут мучительные сны» (А.С.Пушкин – Булаховский, с. 270).
     е) Колебание ударения у существительных, принадлежавших ранее к
консонантному типу склонения *ęt, ср. у А.С.Грибоедова: «Извольте посмот-
реть на нашу молодежь, / На юношей-сынков и внучат, / <…> / В пятнадцать
лет учителей научат», но: «… переженил детей, внучат» (Булаховский, с. 268).
     ж) Ударение в некоторых глагольных формах у поэтов XVIII – XIX вв. мог-
ло находиться на префиксе: «Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных»
(Державин – Булаховский, с. 272), ср. у А.С.Пушкина: «Слух обо мне пройдет