Методологическая физика. Очиров Д.Д-Э. - 155 стр.

UptoLike

Составители: 

Рубрика: 

309
Сказанное выше свидетельствует о том, что М. Вартофский в решении
вопроса эвристической роли метафизики в науке продвинулся вочень
незначительной степени” (Б. Грязнов, В. Садовский)
1
. Это связано с тем,
что у него понятие метафизики носит очень расплывчатый и аморфный
характер. Несмотря на это выше мы попытались выяснить из контекста
его статьи какие именно метафизические идеи и принципы выполняют
эвристическую функцию в формировании нового знания в науке. М.
Вартофский, на наш взгляд, очень далек от понимания эвристики как
селекции на основе метафизики (из егонамековневозможно это увидеть
и угадать). Но при этом его великая заслуга заключается в том, что в
отличие от постпозитивистовпервого эшелона нерастворил
метафизику в научном знании (как Кун в парадигме или Лакатос в
исследовательской программе), а отделил её от научного знания в
качестве эвристической метамодели, помогающей в построении и
интерпретации новых теорий.
Дарвиновскую теорию эволюции видов путем естественного отбора к
разработке концепций структуры и развития научного знания в качестве
основополагающего гештальта привлекали К. Поппер, Д. Кэмпбелл, С.
Тулмин и др. Остановимся на концепцииэволюционирующих популяций
понятий и объяснительных процедур С. Тулмина
2
. На основании
аналогии с биологической эволюцией он предпринял попытку построить
концепцию изменения научного знания как теорию эволюции
концептуальных популяций”. С. Тулмин обнаружил в них следующие
ключевые аналогии: а) биологические популяцииконцептуальные
популяции; б) биологическая мутация и селекция - интеллектуальная
инновация и интеллектуальный отбор; в) выживание или вымирание
видов в борьбе за существование - концептуальные изменения как
результат двустороннего процесса концептуальной изменчивости и
интеллектуального отбора и г) выживают те концептуальные новации,
которые лучше другихприспособились к требованиям
интеллектуальной среды. “Именно далеко идущие параллели, – пишет С.
Тулмин, – между экологическим объяснением органических изменений и
1
Мы склонны согласиться с этой оценкой Б. Грязнова и В. Садовского решения вопроса о
взаимоотношении метафизики и науки М. Вартофским по сравнению им же критикуемыми
Попперор, Агасси и Куном (См.: Грязнов Б.С., Садовский В.Н. Проблемы структуры и
развития науки вБостонских исследованиях по философии науки” (Вступительная
статья) // Структура и развитие науки. С. 28.
2
Тулмин С. Человеческое понимание / Пер. с англ. З.В. Кагановой. – М.: Прогресс, 1984. Его
же. Концептуальные революции в науке // Структура и развитие науки. О нем: Порус В.Н.,
Черткова Е.Л. Эволюционнобиологическаямодель науки С. Тулмина // В поисках теории
развития науки. (Очерки западноевропейских и американских концепций XX века). – М.:
Наука, 1982. С. 260–278 и др.
310
дисциплинарным объяснением интеллектуального развития придают
смысл распространению экологической терминологии с органической
эволюцией на интеллектуальную. В интеллектуальной истории любая
действительная проблемная ситуация создает некоторый спектр
возможных интеллектуальных новаций
1
. Там, где создается спектр
возможностей, немедленно возникает проблема выбора. “В подобных
случаях отбор какого-то одного определенного интеллектуального
новообразования, – указывает С. Тулмин, – оправдывается демонстрацией
того, что он успешнее других решает спорные концептуальные проблемы
науки и таким образом увеличивает её объяснительный потенциал; если
это выполнено, концептуальное изменение получает тем самым вполне
удовлетворительноеобъяснение””
2
.
В качестве одного из селекторов интеллектуального отбора
концептуальных вариантов С. Тулмин указывает на возможностьлучше
делать объяснительную работу”, т.е. на функцию объяснения научной
теории. При этом он подчеркивает: “Признанные дисциплинарные
критерии выбора всегда множественны, а иногда даже направлены в
противоположные стороны; так что предложенное теоретическое
изменение может быть в высшей степени привлекательным в одном
отношении и ретрограднымв другом
3
. Тут же он задается вопросом: “В
какой мере можем мы пожертвовать последовательностью или красотой
ради незначительного усовершенствования способности к предсказанию?
Как выигрыш в простоте в одном отношении может компенсировать нам
утрату простоты в другом отношении?”
4
Из контекста этих вопросов
узнаем об остальных селекторах, к которым С. Тулмин отдает
предпочтение: логическая последовательность, чувство красоты,
предсказательная сила, простота теории. Между тем, по Тулмину, ученым
приходится выбирать в пользу одну из достоинств концептуального
варианта: между универсально применимыми и абсолютно
последовательными, точными и исчерпывающими в своих предсказаниях
формальными системами, в то же время которые обладали бы удобной
системой символов и были бы интуитивно простыми, располагали бы
изящным математическим аппаратом и простой системой счисления
5
. В
1
Тулмин С. Человеческое понимание. С. 313.
2
Там же. С. 226.
3
Тулмин С. Человеческое понимание. С. 228. В связи с этой цитатой можно предположить,
что Тулмин смутно догадывается о том, что среди множества селекторов (признанных
дисциплинарных критериев выбора по Тулмину) наряду с теми, которые выполняют
эвристическую селективную функцию, есть и такие, которые выполняют антиэвристическую
селективную функцию в выборе интеллектуальных новаций.
4
Там же.
5
Там же. С. 228–229.
  Сказанное выше свидетельствует о том, что М. Вартофский в решении                           дисциплинарным объяснением интеллектуального развития придают
вопроса эвристической роли метафизики в науке продвинулся в “очень                            смысл распространению экологической терминологии с органической
незначительной степени” (Б. Грязнов, В. Садовский)1. Это связано с тем,                       эволюцией на интеллектуальную. В интеллектуальной истории любая
что у него понятие метафизики носит очень расплывчатый и аморфный                             действительная проблемная ситуация создает некоторый спектр
характер. Несмотря на это выше мы попытались выяснить из контекста                            возможных интеллектуальных новаций”1. Там, где создается спектр
его статьи какие именно метафизические идеи и принципы выполняют                              возможностей, немедленно возникает проблема выбора. “В подобных
эвристическую функцию в формировании нового знания в науке. М.                                случаях отбор какого-то одного определенного интеллектуального
Вартофский, на наш взгляд, очень далек от понимания эвристики как                             новообразования, – указывает С. Тулмин, – оправдывается демонстрацией
селекции на основе метафизики (из его “намеков” невозможно это увидеть                        того, что он успешнее других решает спорные концептуальные проблемы
и угадать). Но при этом его великая заслуга заключается в том, что в                          науки и таким образом увеличивает её объяснительный потенциал; если
отличие от постпозитивистов “первого эшелона” не “растворил”                                  это выполнено, концептуальное изменение получает тем самым вполне
метафизику в научном знании (как Кун в парадигме или Лакатос в                                удовлетворительное “объяснение””2.
исследовательской программе), а отделил её от научного знания в                                 В качестве одного из селекторов интеллектуального отбора
качестве эвристической метамодели, помогающей в построении и                                  концептуальных вариантов С. Тулмин указывает на возможность “лучше
интерпретации новых теорий.                                                                   делать объяснительную работу”, т.е. на функцию объяснения научной
  Дарвиновскую теорию эволюции видов путем естественного отбора к                             теории. При этом он подчеркивает: “Признанные дисциплинарные
разработке концепций структуры и развития научного знания в качестве                          критерии выбора всегда множественны, а иногда даже направлены в
основополагающего гештальта привлекали К. Поппер, Д. Кэмпбелл, С.                             противоположные стороны; так что предложенное теоретическое
Тулмин и др. Остановимся на концепции “эволюционирующих популяций                             изменение может быть в высшей степени привлекательным в одном
понятий и объяснительных процедур” С. Тулмина2. На основании                                  отношении и ретроградным – в другом”3. Тут же он задается вопросом: “В
аналогии с биологической эволюцией он предпринял попытку построить                            какой мере можем мы пожертвовать последовательностью или красотой
концепцию изменения научного знания как теорию эволюции                                       ради незначительного усовершенствования способности к предсказанию?
“концептуальных популяций”. С. Тулмин обнаружил в них следующие                               Как выигрыш в простоте в одном отношении может компенсировать нам
ключевые аналогии: а) биологические популяции – концептуальные                                утрату простоты в другом отношении?”4 Из контекста этих вопросов
популяции; б) биологическая мутация и селекция - интеллектуальная                             узнаем об остальных селекторах, к которым С. Тулмин отдает
инновация и интеллектуальный отбор; в) выживание или вымирание                                предпочтение: логическая последовательность, чувство красоты,
видов в борьбе за существование - концептуальные изменения как                                предсказательная сила, простота теории. Между тем, по Тулмину, ученым
результат двустороннего процесса концептуальной изменчивости и                                приходится выбирать в пользу одну из достоинств концептуального
интеллектуального отбора и г) выживают те концептуальные новации,                             варианта:    между     универсально    применимыми     и    абсолютно
которые     лучше     других    “приспособились”      к    требованиям                        последовательными, точными и исчерпывающими в своих предсказаниях
интеллектуальной среды. “Именно далеко идущие параллели, – пишет С.                           формальными системами, в то же время которые обладали бы удобной
Тулмин, – между экологическим объяснением органических изменений и                            системой символов и были бы интуитивно простыми, располагали бы
                                                                                              изящным математическим аппаратом и простой системой счисления5. В
1
  Мы склонны согласиться с этой оценкой Б. Грязнова и В. Садовского решения вопроса о
                                                                                              1
взаимоотношении метафизики и науки М. Вартофским по сравнению им же критикуемыми                Тулмин С. Человеческое понимание. С. 313.
                                                                                              2
Попперор, Агасси и Куном (См.: Грязнов Б.С., Садовский В.Н. Проблемы структуры и                Там же. С. 226.
                                                                                              3
развития науки в “Бостонских исследованиях по философии науки” (Вступительная                   Тулмин С. Человеческое понимание. С. 228. В связи с этой цитатой можно предположить,
статья) // Структура и развитие науки. С. 28.                                                 что Тулмин смутно догадывается о том, что среди множества селекторов (признанных
2
  Тулмин С. Человеческое понимание / Пер. с англ. З.В. Кагановой. – М.: Прогресс, 1984. Его   дисциплинарных критериев выбора по Тулмину) наряду с теми, которые выполняют
же. Концептуальные революции в науке // Структура и развитие науки. О нем: Порус В.Н.,        эвристическую селективную функцию, есть и такие, которые выполняют антиэвристическую
Черткова Е.Л. “Эволюционно–биологическая” модель науки С. Тулмина // В поисках теории         селективную функцию в выборе интеллектуальных новаций.
                                                                                              4
развития науки. (Очерки западно–европейских и американских концепций XX века). – М.:            Там же.
                                                                                              5
Наука, 1982. С. 260–278 и др.                                                                   Там же. С. 228–229.

                                           309                                                                                         310