ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
44
личностное участие в военных походах России против наполеоновской Франции. Болконский мечтает о
«своем Тулоне», о свершении такого подвига, который вызвал бы к нему любовь всех людей. Он
считает, что во имя этого можно пожертвовать не только личным благополучием, но даже счастьем
близких.
Андрей Болконский – человек чести и долга, он отличается от окружающих его офицеров
высоким чувством ответственности. Князь всегда «полагал свой главный интерес в общем ходе
военного дела», однако это вовсе не мешало ему мечтать о таком личном подвиге, который бы
прославил его, вызвал бы восторг и почитание. Болконского, как и многих его современников, увлекает
поразительный взлет карьеры Наполеона. Во время военной кампании 1805 года союзники-австрийцы
потерпели поражение, армия генерала Мака была разбита французами. Русские войска оказались в
труднейшей ситуации: 35-ти тысячная армия Кутузова отступала под сильнейшим напором армии
Бонапарта, насчитывающей 100 тысяч. Казалось, что разгром и капитуляция неизбежны. Полководец
Кутузов принимает единственное правильное решение, которое и спасло русскую армию: он направляет
отряд Багратиона (всего 4 тысячи человек) навстречу армии противника. Багратион и его отряд должны
ценою жизни задержать неприятеля хотя бы на сутки, дав тем самым возможность основным частям
Кутузова отступить. Князь Болконский просит главнокомандующего Кутузова направить его в отряд
Багратиона: «Как только он (Болконский) узнал, что русская армия находится в таком безнадежном
положении, ему пришло в голову, что ему-то именно предназначено вывести русскую армию из этого
положения…». В Шенграбенском сражении Болконский становится свидетелем мужества и героизма
простых русских солдат и офицеров, что происходили не из честолюбивых побуждений, не из
стремлений к личной славе, а из высокого сознания воинского долга, - героизма и мужества,
получивших выражение в действиях батареи капитана Тушина. Болконский активно участвует в
событиях, проявляет выдержку и храбрость. Он оказывается единственным, кто смог подъехать к
батарее Тушина, несмотря на яростный огонь вражеских орудий, рискуя жизнью, привез приказ об
отступлении, «найдя половину людей убитыми, прикрытия никакого», понимая, что батарея не была
взята лишь потому, что «неприятель не мог предполагать действия стрельбы четырех никем не
защищенных пушек». К удивлению князя Андрея, подвиг батареи Тушина, предопределившей исход
Шенграбенского сражения – его победу, не только не был оценен по достоинству, напротив, капитана
обвинили в том, что он орудия оставил на поле боя. Только заступничество князя Болконского спасло
героя от наказания. Чувство горечи и сомнения вызывает у него и отношение высших командиров к
подвигу Тушина: «Князю Андрею было грустно и тяжело. Все это было так странно, так непохоже на то,
что он надеялся".
Накануне Аустерлицкого сражения князь Андрей мечтает о том, что ему, наконец, удастся
совершить великий подвиг во имя Отечества, хотя его, несомненно, «страшил военный гений
Бонапарта»: «Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не
люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно… Как ни
страшно и ни неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над
людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать…». Однако Аустерлиц явился
эпохою «нашего срама и наших поражений» (Л.Толстой). Русские войска были разбиты, даже князь
Андрей, устремившийся вперед со знаменем в руках и увлекший за собой солдат, не смог изменить
ситуацию. Болконский переживает трагедию Аустерлица: именно здесь развеялась его вера в
могущество отдельного героя, величие его славы. Суровые военные события, ожесточенные схватки
людей, стремящихся уничтожить друг друга, его положение человека, находящегося на грани жизни и
смерти, открывают князю Андрею, всю призрачность, ложность его стремлений к военной славе: «Над
ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с
тихо ползущими облаками… Как же я не видел этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его
наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба». Даже великий Бонапарт,
объезжавший поле сражения и вглядывающийся в лица убитых, остановившийся рядом с раненым,
произнесший напыщенную фразу: «Какая прекрасная смерть», - теперь представляется князю Андрею
«маленьким и ничтожным», а его голос – «жужжанием мухи». Теперь для Андрея Болконского в
Наполеоне нет величия, а есть лишь «малость и ничтожество». Самым главным теперь для князя Андрея
было то, что происходило между этим высоким прекрасным небом, величия которого он не замечал
прежде, и его душою, все же остальное – «пустое и обман».
Князь Болконский остался жив, вернулся домой, желая только одного, – быть рядом с дорогими
ему людьми и просить у них прощение, но умирает «маленькая княгиня» Лиза, сын Николенька, только
что появившийся на свет, остается сиротой. Андрей Болконский отказывается от честолюбивых
устремлений, он понимает всю ложность своих желаний к славе и не видит для себя иной жизни, как
личностное участие в военных походах России против наполеоновской Франции. Болконский мечтает о «своем Тулоне», о свершении такого подвига, который вызвал бы к нему любовь всех людей. Он считает, что во имя этого можно пожертвовать не только личным благополучием, но даже счастьем близких. Андрей Болконский – человек чести и долга, он отличается от окружающих его офицеров высоким чувством ответственности. Князь всегда «полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела», однако это вовсе не мешало ему мечтать о таком личном подвиге, который бы прославил его, вызвал бы восторг и почитание. Болконского, как и многих его современников, увлекает поразительный взлет карьеры Наполеона. Во время военной кампании 1805 года союзники-австрийцы потерпели поражение, армия генерала Мака была разбита французами. Русские войска оказались в труднейшей ситуации: 35-ти тысячная армия Кутузова отступала под сильнейшим напором армии Бонапарта, насчитывающей 100 тысяч. Казалось, что разгром и капитуляция неизбежны. Полководец Кутузов принимает единственное правильное решение, которое и спасло русскую армию: он направляет отряд Багратиона (всего 4 тысячи человек) навстречу армии противника. Багратион и его отряд должны ценою жизни задержать неприятеля хотя бы на сутки, дав тем самым возможность основным частям Кутузова отступить. Князь Болконский просит главнокомандующего Кутузова направить его в отряд Багратиона: «Как только он (Болконский) узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему-то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения…». В Шенграбенском сражении Болконский становится свидетелем мужества и героизма простых русских солдат и офицеров, что происходили не из честолюбивых побуждений, не из стремлений к личной славе, а из высокого сознания воинского долга, - героизма и мужества, получивших выражение в действиях батареи капитана Тушина. Болконский активно участвует в событиях, проявляет выдержку и храбрость. Он оказывается единственным, кто смог подъехать к батарее Тушина, несмотря на яростный огонь вражеских орудий, рискуя жизнью, привез приказ об отступлении, «найдя половину людей убитыми, прикрытия никакого», понимая, что батарея не была взята лишь потому, что «неприятель не мог предполагать действия стрельбы четырех никем не защищенных пушек». К удивлению князя Андрея, подвиг батареи Тушина, предопределившей исход Шенграбенского сражения – его победу, не только не был оценен по достоинству, напротив, капитана обвинили в том, что он орудия оставил на поле боя. Только заступничество князя Болконского спасло героя от наказания. Чувство горечи и сомнения вызывает у него и отношение высших командиров к подвигу Тушина: «Князю Андрею было грустно и тяжело. Все это было так странно, так непохоже на то, что он надеялся". Накануне Аустерлицкого сражения князь Андрей мечтает о том, что ему, наконец, удастся совершить великий подвиг во имя Отечества, хотя его, несомненно, «страшил военный гений Бонапарта»: «Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно… Как ни страшно и ни неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать…». Однако Аустерлиц явился эпохою «нашего срама и наших поражений» (Л.Толстой). Русские войска были разбиты, даже князь Андрей, устремившийся вперед со знаменем в руках и увлекший за собой солдат, не смог изменить ситуацию. Болконский переживает трагедию Аустерлица: именно здесь развеялась его вера в могущество отдельного героя, величие его славы. Суровые военные события, ожесточенные схватки людей, стремящихся уничтожить друг друга, его положение человека, находящегося на грани жизни и смерти, открывают князю Андрею, всю призрачность, ложность его стремлений к военной славе: «Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими облаками… Как же я не видел этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба». Даже великий Бонапарт, объезжавший поле сражения и вглядывающийся в лица убитых, остановившийся рядом с раненым, произнесший напыщенную фразу: «Какая прекрасная смерть», - теперь представляется князю Андрею «маленьким и ничтожным», а его голос – «жужжанием мухи». Теперь для Андрея Болконского в Наполеоне нет величия, а есть лишь «малость и ничтожество». Самым главным теперь для князя Андрея было то, что происходило между этим высоким прекрасным небом, величия которого он не замечал прежде, и его душою, все же остальное – «пустое и обман». Князь Болконский остался жив, вернулся домой, желая только одного, – быть рядом с дорогими ему людьми и просить у них прощение, но умирает «маленькая княгиня» Лиза, сын Николенька, только что появившийся на свет, остается сиротой. Андрей Болконский отказывается от честолюбивых устремлений, он понимает всю ложность своих желаний к славе и не видит для себя иной жизни, как 44
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 41
- 42
- 43
- 44
- 45
- …
- следующая ›
- последняя »