История русской литературы. Ч.3. Полещук Л.З. - 66 стр.

так жить, как я жил и как мы все живем». Эти слова появляются не в самом начале действия, но могут
служить эпиграфом ко всей повести.
        Рассказ ведет Иван Петрович, получивший от вдовы дневник. Иван Петрович был товарищем
Ивана Ильича по Училищу правоведения. Друг молодости, естественно, вспоминает лишь отдельные
эпизоды из жизни Ивана Ильича, знаменательные встречи или споры. Тем самым биография
сосредоточилась на коренных вопросах мировоззрения, хотя ничего еще не было сказано о жизни Ивана
Ильича. Цель же Толстого – написать биографию человека, показать истоки его формирования. Автор
отказался от повествователя, и сам повел рассказ. Автор начал со справки: «Иван Ильич был сын
петербургского чиновника государственных имуществ, тайного советника, составившего себе маленькое
состояние. Иван Ильич был второй сын, старший был полковник, а меньшой не удался и служил по
железным дорогам. Сестра была замужем за бароном Грефом. Барон был петербургским же
чиновником».
        Отнюдь не пристрастие к формуляру побудило Толстого так начать и кончить рассказ о семье
героя: автору важно было показать среду, в которой родился и вырос Иван Ильич. И потому Толстой
стал развивать рассказ, насыщая его новыми точными подробностями: «Иван Ильич был сын чиновника,
сделавшего в Петербурге по разным министерствам и департаментам ту карьеру, которая доводит этих
людей до того положения, в котором ясно оказывается, что исполнять какую-нибудь существенную
должность они не годятся, а вместе с тем по своей долгой прошедшей службе и своим чинам не могут
быть выгнаны и потому получают выдуманные фиктивные места и не фиктивные тысячи, от 6-ти до 10-
ти, с которыми они и доживают до глубокой старости. Таков был тайный советник, ненужный член
разных ненужных учреждений Илья Ефимович Головин. У него было три сына. Иван Ильич был второй
сын. Старший делал такую же карьеру, как и отец, только по другому министерству, и уж близко
подходил к тому служебному возрасту, при котором человека нельзя было прогнать, как бы он ни был
бесполезен, т.е. продолжительным получением жалования приобретал это право получать его до конца
дней. Третий сын был неудачник и не умел получать жалованья от казны, а трепался по железным
дорогам и считался позором для семьи. Сестра была за чиновником бароном Грефом, таким же
петербургским чиновником, как и его тесть». Автор, начиная говорить о самом герое, отталкивается от
этих предпосылок: Иван Ильич, как и подобает, поступил в аристократическое Училище правоведения.
Он был «тонкий, ловкий, развязный» правовед, говорил по-французски, танцевал на балах, по
окончании сшил вицмундир у Шармера и по протекции отца поступил чиновником особых поручений к
начальнику губернии. Не много сказано о юности героя, и автор начинает подыскивать характерные
детали, дорисовывающие традиционный образ правоведа. Оказывается, у Ивана Ильича «были
маленькие неприятные воспоминания за это правоведское время; были должки карточные, не
установленные, что они, в шутку были или взаправду, были воспоминания о событиях в дортуаре, о
которых неприятно было вспоминать». Он «играл в карты, пил и узнал женщин, любил музыку Глинки и
комильфотность и вышел 10-м классом блестящим правоведом». Затем писатель решил начать с
хороших свойств, естественных для юноши: «Он был любим и товарищами и воспитателями. Он был
приятной простой наружности добрый веселый мальчик». Тон фразы настраивает на зарисовку
положительного, но не таков замысел автора, и он, упомянув о неиспорченной душе юноши,
сосредоточил внимание на судьбе молодого человека, вышедшего из чиновничьего мира, вынужденного
строить свою жизнь в условиях этой среды и неизбежно мельчать. Фразу о добром и веселом мальчике
Толстой продолжил: «По положению своему общественному он был таким, что не мог особенно
гордиться перед товарищами, бедными и незнатными, и не мог чувствовать себя особенно польщенным
дружбой с товарищами высшего круга. Он держал себя со всеми ровно, добродушно, но у него с самых
молодых лет был тот особенный такт, по которому он, не оскорбляя низших и не показывая заискивания
в высших, держался все-таки около высших». Таким образом, психология будущего добропорядочного
служаки выработалась в Училище правоведения, где его готовили к этой карьере. Тогда же "заглохли"
«зерна добра», заложенные в человеке: «Все увлечения детства и молодости прошли для него, не
оставив больших следов». Он с достоинством держится, но знает, как надо вести себя, чтобы
продвигаться по иерархической лестнице; семья и Училище правоведения создали по-своему здорового
деятеля. По окончании Училища Иван Ильич включился в служебный коловорот, он энергичен, получил
должность чиновника особых поручений. Иван Ильич «с чувством собственного достоинства высоко и
весело носил первые два года знамя комильфотного правоведа, честного общественного деятеля,
светящего новым усовершенствованным светом во мраке провинции». «Иван Ильич танцевал,
волочился, кутил, изредка ездил по уездам с новеньким петербургским чемоданом и в шармеровском
вицмундире; походкой порядочного человека входил в кабинет начальника и оставался обедать и
поговорить по-французски с начальницей. Было веселое, легкое, спокойное время». Была и связь с

                                                67