История русской литературы. Ч.1. Полещук Л.З. - 87 стр.

позволяет себе посмеяться одновременно и над читателем, и над своим героем, и над самим собой.
Предисловие лишь стилизовано под серьезность, но не должно восприниматься как серьезное на
самом деле. Главное здесь – пародийная стихия, свободная и веселая поэтическая игра.
       Белкин Иван Петрович – вымышленный персонаж-повествователь, помещик села Горюхина,
рожденный в 1798 году от «честных и благородных родителей», отец – секунд-майор; выученный
деревенским дьячком и пристрастившийся к сочинительству; в 1815-1823 году служивший в
пехотном егерском полку, не пивший; осенью 1828 года, до «публикации» повестей, умерший от
простудной лихорадки. Белкин именно персонаж, его образ создан с помощью традиционного набора
литературных приемов: «биографию» Белкина читатель узнает из письма «одного почтенного мужа»,
ненарадовского помещика, к которому «издателя» отсылает Марья Алексеевна Трафилина,
ближайшая родственница и наследница покойного. Такой простодушный автор-герой призван
прежде всего встать на границе между вымышленным, литературным миром – и «бедным» миром
русской провинции, соединив их собою. Так или иначе все повести цикла строятся на одном и том же
приеме: герой придумывает сценарий своей жизни, опираясь на красивую, условную
«романтическую» традицию, а жизнь навязывает ему свой сюжет, гораздо более «романтический»,
литературный и невероятный. Если бы такое построение принадлежало непосредственно Пушкин, –
это выглядело бы очередной игрой в «литературу», выдумкой, но автор повестей – Белкин. Белкин в
некотором роде сочинитель, но это «усредненный» автор. Белкин даже росту «среднего»; его портрет
– подчеркнуто общерусский: серые глаза, русые волосы, нос прямой, лицом бел и худощав. Белкин –
полное отсутствие индивидуальных черт. Белкин неспособен ничего выдумать: все повести,
приписанные ему, суть пересказы историй, слышанных им от «разных особ»; даже названия деревень
– и те не вымышлены, а позаимствованы из окружающей реальности. А значит, и развязки его
повестей – не «литературны», а «бытийственны». Да и сам Белкин построил свою жизнь
«романтически», как бы вопреки бедности и убогости провинциального уклада. Но ему судьба не
предложила свою счастливую развязку жизненного сюжета: мягким юмором окрашены последние
фразы из письма «одного почтенного мужа» - рукописи Белкина после его безвременной кончины
ключница пустила на оклейку и хозяйственные нужды. И это вносит в общую мелодию «повестей»
необходимую для ее полноты грустную ноту.
       Все повести, входящие в белкинский цикл, действительно, занимательные истории, но они не
все веселые, есть среди них и вполне серьезные, и грустные, как «Станционный смотритель».
«Повести Белкина» - это свободные опыты в разных родах и с разными манерами повествования.
Повести, входящие в этот цикл, все разнотипные, ни одна из них не похожа на другую. «Выстрел» -
это род романтической новеллы с острым сюжетом, с необыкновенным и загадочным героем, с
неожиданным финалом. «Метель» тоже в сюжетной основе романтическая новелла, но не однородная
в своей стилистике. Отчасти она в духе Жуковского (недаром и эпиграф к ней из Жуковского), но
характерный для Жуковского и для других романтиков сюжет в ней не просто в чуть обновленном
виде повторяется, но и пародируется: «Само собой разумеется, что молодой человек пылал равной
страстью и что родители его любимой, заметя их взаимную склонность, запретили дочери о нем
думать». Сюжет в «Метели» строится по законам известной читателю литературы, и автор не только
не скрывает этого от читателя, но сам при всяком удобном случае указывает на это. Происходит
ироническое обнажение литературного приема. И в нем-то как раз и заключается больше всего
художественно неожиданного. Авторская ирония не ослабевает, а, напротив, делается еще очевиднее
в решающих точках развития сюжетного действия. В конце новеллы герой войны, полковник
Бурмин, человек с загадочным прошлым и потому особенно привлекательный для дам, объясняется с
Марьей Гавриловной: «Я поступил неосторожно, предаваясь милой привычке, привычке видеть и
слышать вас ежедневно…» (Марья Гавриловна вспомнила первое письмо…)». Ирония у Пушкина
пронизывает все повествование. Она в нем начало созидающее, как когда-то в «Руслане и Людмиле»,
где Пушкин, разрушая старые поэтические формы, создавал новые, там и здесь он творит новую
прозу, разрушая старые, излюбленные ее каноны. В этом смысле внутренне похож на «Метель»
рассказ «Барышня-крестьянка», похож при всем видимом различии. В «Барышне-крестьянке» нет и
намека на романтическую поэтику, в ней нет ничего таинственного, загадочного, неожиданно-
странного. Но при этом авторский голос в рассказе оказывается сродни авторскому голосу в
«Метели». В нем тоже звучит что-то шутливое, озорное, лукавое, только в «Барышне-крестьянке»
Пушкин шутит более непосредственно, прямо, шутит без оглядки и не скрываясь. Вот как автор
пишет об отце героине: «Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты».
«Барышня-крестьянка» - это род шутливого и легкого святочного рассказа, построенного на реально-
бытовой основе, с незамысловатыми сюжетными поворотами, со счастливым концом. Белинский

                                              87