История русской литературы. Ч.1. Полещук Л.З. - 92 стр.

растет дочь Лиза, в которую не может не влюбиться представитель «враждебного родового клана»
Алексей. Он вообще игрив и влюбчив. Но этого мало: Лиза, в полном соответствии со своей
литературной родословной, затевает с Алексеем игру в пасторальный сюжет. Она предстает перед
ним в обличье крестьянки, позволяет ему как барину «развивать» и «образовывать» себя – и тем
самым освобождает Алексея и от «байронической», и от «шекспировской» ролей. Алексей,
почувствовав новый для себя вкус к естественности, уже не может и помыслить о другой избраннице.
А потому, когда внезапно Берестов-старший и Муромский примиряются и начинают вести дело к
сватовству, Алексей почти готов переступить через социальную черту, разделяющую его с
«крестьянкой» Лизой, то есть разрушить карамзинский сюжет о бедной Лизе, жениться на девушке из
другого сословия, доказав, что и дворяне умеют любить. К счастью, такой подвиг от Алексея и не
требуется, достаточно и того, что он обнаружил в себе изначально естественное, здоровое в своем
«митрофановском» простодушии начало. Явившись к барышне, которую он видел лишь
загримированной и переодетой в стиле Людовика XIV, Алексей застает свою милую «крестьянку» - и
этим все решено. Но в том-то и дело, что без литературной игры не было бы искренности будущего
счастья героев: так Пушкин уравновешивает сквозную идею всего цикла. Лиза Муромская (Бетси,
Акулина) – семнадцатилетняя дочь русского барина-англомана Григория Ивановича, промотавшегося
и живущего в отдалении от столиц в имении Прилучино. Пушкин, создав образ Татьяны Лариной,
ввел в русскую литературу тип уездной барышни. Лиза Муромская принадлежит к этому типу, она
тоже черпает знания о светской жизни, да и о жизни вообще, из книжек, но зато чувства ее свежи,
переживания остры, а характер ясен и силен. Отец зовет ее Бетси, к ней приставлена мадам мисс
Жаксон (игра на англо-французской тавтологии), но она ощущает себя именно русской Лизой
Муромской, как ее будущий возлюбленный, сын подчеркнуто русского помещика Берестова –
Алексей – ощущает себя персонажем новейшей английской словесности. При этом они встроены в
рамку «шекспировского» сюжета (родители молодых людей враждуют, как семейства Ромео и
Джульетты), а значит, Лиза заранее отделена от Алексея, только что приехавшего в отцовское
имение, двумя «границами». Правила приличия не позволяют Лизе знакомиться с молодым
человеком, конфликт отцов исключает возможность встречи. Выручает игра: узнав, что ее служанка
Настя запросто ходит в берестовское Тугилово («господа в ссоре, а слуги друг друга угощают»), Лиза
тут же придумывает «ход», который позволяет ей ускользнуть из пределов «шекспировского»
сюжета в пространство сюжета пасторального. То, что этот «уход», в свою очередь, повторяет
традиционное комедийное переодевание барышни в крестьянку (ближайший источник – комедия
Мариво «Игра любви и случая» и скроенная по ее сюжетному лекалу повесть госпожи Монтолье
«Урок любви»), дела не меняет: по чужой канве Пушкин вышивает свои «узоры», как сама жизнь
всякий раз вышивает новые «узоры» человеческих чувств по канве привычных обстоятельств. Лиза,
переодевшись крестьянкой, является в тугиловскую рощу, где гуляет с собакой молодой барин.
Природная смуглость Лизы сродни простонародному загару, и Алексей верит, что перед ним
Акулина, дочь «Василья-кузнеца». Имя Акулина не только пародийно противопоставлено
домашнему прозвищу Бетси, но и намекает на таинственную Акулину Петровну Курочкину, которой
пишет «романические» письма Алексей. Лиза легко справляется с ролью, она даже заставляет
Алексея «выучить» ее грамоте, ибо при всей условности, всей театральности переодеваний, эта роль
ей сродни. Разница между русской крестьянкой и русской уездной барышней – чисто сословная, и ту
и другую питают соки национальной жизни. Сама по себе роль «переодетой дворянки» имеет
европейское происхождение. Но это неважно, Пушкин не случайно маскирует «иноземные»
источники, указывая читателю на ближайшие русские параллели. Уже само имя героини
предполагает «крестьянский» поворот сюжета (Карамзин «Бедная Лиза»). Этого мало, писатель
заставляет мнимую крестьянку Лизу читать Алексею по складам еще одну повесть того же
Карамзина – «Наталья, боярская дочь». Автор тихо посмеивается над возникающей
двусмысленностью. Но недаром повести предпослан эпиграф из поэмы «Душенька»
И.Ф.Богдановича: «Во всех ты, душенька, нарядах хороша». Обстоятельства (родители Лизы и
Алексея внезапно примирились, старший Берестов с сыном являются в Прилучино с визитом,
Алексей не должен узнать Лизу-Акулину, иначе интрига самоуничтожиться) заставляют Лизу
разыграть совершенно иную роль. Барышня, до сих пор игравшая роль бойкой русской крестьянки,
принимает «иноземный» облик во вкусе французского XVIII века (смуглость скрыта белилами,
локоны взбиты, как парик Людовика XIV, рукава, как фижмы у мадам де Помпадур). Цель Лизы –
остаться неузнанной и не понравиться Алексею, и цель эта достигнута вполне. Однако автору и
читателю она по-прежнему нравиться, любые переодевания, любые игровые маски лишь оттеняют
неизменную красоту ее души. Души русской, простой, открытой и сильной. Сюжет быстро движется

                                               92