Театр: балет и опера. Шаталов О.В. - 136 стр.

            3.3. СОВРЕМЕННОЕ ОПЕРНОЕ ИСКУССТВО

   Первая мировая война положила конец романтической эпохе: свойст-
венная романтизму возвышенность чувств не смогла пережить потрясения
военных лет. Сложившиеся оперные формы также клонились к упадку, это
было время неопределенности и эксперимента. Тяга к cредневековью, с
особой силой выразившаяся в «Парсифале» и «Пеллеасе», дала последние
вспышки в таких произведениях, как «Любовь трех королей» (1913)
И. Монтемецци (1875–1952), «Рыцари Экебу» (1925) Р. Зандонаи (1883–
1944), «Семирама» (1910) и «Пламя» (1934) О. Респиги (1879–1936). Авст-
рийский постромантизм в лице Ф. Шреккера (1878–1933; «Далекий звук»,
1912; «Стигматизированный», 1918), А. фон Цемлинского (1871–1942;
«Флорентийская трагедия», «Карлик» – обе в 1922) и Э. В. Корнгольда
(1897–1957; «Мертвый город», 1920; «Чудо Гелианы», 1927) использовал
средневековые мотивы для художественного исследования спиритуали-
стических идей или патологических психических явлений.

   Вагнеровское наследие, подхваченное Р. Штраусом, перешло затем к
так называемой новой венской школе, в частности к А. Шёнбергу (1874–
1951) и А. Бергу (1885–1935), чьи оперы являются своего рода антироман-
тической реакцией: это выражено и в сознательном отходе от традицион-
ного музыкального языка, особенно гармонического, и в выборе «жесто-
ких» сюжетов. Первая опера Берга «Воццек» (1925) – история несчастного,
угнетенного солдата – это захватывающе сильная драма, несмотря на ее
необычайно сложную, высокоинтеллектуальную форму; вторая опера ком-
позитора – «Лулу» (1937, закончена после смерти автора Ф. Церхой) – не
менее экспрессивная музыкальная драма о распутной женщине. После се-
рии небольших остропсихологических опер, среди которых наибольшей
известностью пользуется «Ожидание» (1909), Шёнберг всю жизнь работал
над сюжетом «Моисей и Аарон» (1954, опера осталась незаконченной) – по
библейской истории о конфликте косноязычного пророка Моисея и крас-
норечивого Аарона, соблазнившего израильтян поклониться золотому
тельцу. Сцены оргии, разрушения и человеческого жертвоприношения, ко-
торые способны возмутить любую театральную цензуру, а также доходя-
щая до крайности сложность сочинения препятствуют его популярности в
оперном театре.

   Композиторы разных национальных школ стали выходить из-под влия-
ния Вагнера. Так, символизм Дебюсси послужил для венгерского компози-
тора Б. Бартока (1881–1945) толчком к созданию его психологической
притчи «Замок герцога Синяя Борода» (1918); другой венгерский автор,
З. Кодай (1882–1967), в опере «Хари Янош» (1926) обратился к фольклор-
ным источникам. В Берлине Ф. Б. Бузони (1865–1924) заново осмыслил

                                  136