Основы лингвистической типологии. Шилихина К.М. - 37 стр.

                                 37

английское слово run-s, то увидим, что окончание выражает следующий
комплекс грамматических значений: 3-е лицо, единственное число и
настоящее время. Ту же самую картину мы увидим в русском языке, как и
в любом флективном языке.
      В языках, которые традиционно называют агглютинативными, чаще
побеждает принцип иконичности. Например, турецкое слово gelesiniz,
которое приблизительно переводится как «вы можете прийти»
упаковывает данные смыслы так:
      Gel - e - sin - iz
   Прийти – subj - 2 - мн.ч.,
т.е. мы наблюдаем иконическое соответствие между формой и значением.
      Действие принципов экономии и иконичности можно проверить,
предположив, что существуют такие словоформы или морфемы,
существование которых не мотивировано ни одним из двух принципов.
Если такие формы существуют, то они не должны выражать никакого
значения (и с этой точки зрения они не являются иконичными); кроме
того, с точки зрения принципа экономии такие морфемы всегда
избыточны. Также дело обстоит и в случае, когда одно значение
кодируется с помощью двух или более морфем. Такие случаи называют
пустыми морфемами. Они исключительно редки и исторически
неустойчивы.
      Примером случая, когда одно значение выражается несколькими
морфемами, является историческое развитие отрицательных форм
высказывания во французском языке. Исходный вариант выглядел так: Je
ne parle. Позднее отрицание было эмфатически усилено за счет частиц,
которые заняли позицию после отрицаемого глагола. Постепенно эти
частицы сократились до pas, и в современно французском языке
отрицательное высказывание выглядит таким образом: Je ne parle pas.
Примечательно, что в разговорном французском отрицательная частица ne
воспринимается как не несущая смысловой нагрузки и потому говорящие
ее часто опускают. В результате можно услышать фразы типа Je parle pas.
      Еще один путь развития пустых морфем – слияние в один корень.
Снова возьмем пример из французского языка. Выражение de l’eua можно
перевести как «вода», причем de передает значение партитивности (данная
вода для говорящего является частью всей водяной массы), l’ передает
значение определенности – «эта конкретная вода». Французский язык
послужил лексификатором для креольского языка, который используется
жителями острова Гаити. В этом языке значения партитивности и
определенности грамматически не выражаются, поэтому те, кто говорит на
гаитянском креольском языке, не отбросили грамматически показатели, а
восприняли французскую конструкцию целиком, как dlo, т.е. как
целостную корневую морфему, которая обозначает понятие «вода».
      Подведем итог способам соотнесения формы и значения с точки
зрения синтагматического изоморфизма с помощью таблицы: