Историография отечественной истории (IX - начало XX вв.). Сидоренко О.В. - 269 стр.

Дальнейшее развитие получил принцип историзма. В полный голос прозвучал призыв к
историзму мышления, высказывались соображения об историческом времени.
      На рубеже XIX—XX вв. Россия переживала не только «культурный Ренессанс», но и
могучую демократическую реформацию. Всякое общественное и литературное течение
подвергалось острому обсуждению, что считалось единственно возможным. Особенно
активно теоретически и познавательно шел творческий поиск общих закономерностей,
намечался комплексный подход к определению ведущих проблем в историческом процессе,
первостепенное внимание к духовности личности и общества, разносторонность
источниковедческого и историографического анализа. В то время как в науке возобладала
тенденция все большей дифференциации и анализа, она стремилась к интеграции и синтезу.
      Возросло значение полемики. Объяснения одних и тех же проблем озвучивались
представителями разных направлений. В том случае, если в дискуссиях не брала верх
политическая составляющая, они обогащали науку. Мир отечественной исторической науки
был сложнее, чем иногда он представляется в учебниках и учебных пособиях по
историографии. Неизбежная классификация историков по основным направлениям ставит
вопрос о гранях и возможности сотрудничества историков, принадлежавших к разным,
враждебным, нередко не пересекающимся между собой направлениям. Так, анализируя
творчество Л. А. Тихомирова, нельзя не согласиться с мнением И.А. Бунина о том, что
лучшие консерваторы получаются из бывших революционеров и наоборот. Видимо, не
случайно в последнее время в специальной литературе все чаще рассматривается общение
ученых разных школ, анализируются человеческие связи историков (в частности,
московской и петербургской школ, общение их представителей и их влияние на развитие и
состояние исторической науки). Заслужили внимание в историографической литературе
темы: народники и П.Н. Милюков, В.И. Семевский и либералы и т.д.
      Научному сотрудничеству способствовала нашедшая понимание идея кооперации,
которую разделяли многие: Л. А. Тихомиров и Н.К. Михайловский, видевший в
солидарности главный признак простой кооперации, С.Н. Булгаков, М.И. Туган-Барановский
И.Х. Озеров и др.
      Каждое      из  четырех    основных     общественно-политических    направлений:
консервативного, либерального, демократического, радикального — было многосоставным.
Развитие взглядов конкретной личности, переосмысление ценностей позволяли эти грани
преодолевать и делали их подвижными. Классическим примером является личность Л.А.
Тихомирова. Как историк, предложивший свое понимание законов исторического развития,
он выступил, уже став монархистом. Но само понимание его концепции и пути историка к
ней требуют изучения системы его убеждений, в том числе и в бытность Тихомирова
народником. Не менее ярким примером может служить жизнь историка, чья теоретическая
принадлежность к народничеству не оспаривается, — В.И. Семевского. Он объединял вокруг
себя людей самого широкого общественно-политического спектра: историков А.С. Лаппо-
Данилевского, А. А. Корнилова, П.Н. Милюкова, С.Ф. Ольденбурга, С.А. Венгерова, С.П.
Мельгунова, публицистов с ярко выраженным общественным темпераментом В.А.
Мякотина, А.В. Пошехонова, В.Л. Бурцева и др.
      Современный исследователь Б. П. Балуев подчеркнул значение В. И. Семевского
самим перечислением тех, кто пришел попрощаться с историком на Литературные мостки
Волкова кладбища: В. Д. Набоков и В. Д. Бонч-Бруевич, М.А. Антонович и Г.А. Лопатин,
А.А. Кауфман и М.Д. Приселков, М.А Дьяконов и П.Е Щеголев, М. Горький и многие
другие.
      Способы научной коммуникации и получения научного знания отличались
разнообразием. Хорошо известен факт профессиональной помощи С.Ф. Платонова П.Н.
Милюкову. Уже после защиты последним диссертации ему было предложено написать и
опубликовать рецензию на книгу А.С. Лаппо-Данилевского «Организация прямого
обложения в Московском государстве», которая выросла из-под пера Милюкова в
монографическое исследование. Но если П.Н. Милюков и Лаппо-Данилевский,

                                         269