Русская литература конца ХIХ - начала ХХ века. Художник и литературный процесс. Спивак Р.С. - 15 стр.

      Русская деревня в изображении И. Бунина и Л. Толстого


Аверкий («Худая трава») живет в работниках, Сверчок («Свер-
чок») – шорник, Липат («Хороших кровей») – коновал, Наталья
(«Суходол») – дворовая. И не потому ли эти герои – преимуще-
ственно старики, что старость в изображении Бунина – тоже
форма отчуждения героя-крестьянина от реального, историче-
ского крестьянского быта, а не потому, что старость тождест-
венна патриархальности? Думается, именно с поисками поло-
жительного героя и невозможностью для писателя найти его в
деревне тех лет связано обращение художника к анализу основ
русской души, психики.
      В прозе Бунина есть два типа мужика – мужик в «узком»
смысле и мужик как «душа мужицкая». Есть два плана изобра-
жения деревни: конкретно-исторический и метафизический,
план изображения сущностей психики, натуры русского кресть-
янства. Эти два плана изображения крестьянского характера в
творчестве Бунина следует четко различать. Иногда тот или
иной план определяет собой все произведение. Иногда два пла-
на изображения переплетаются, совмещаются в пределах одного
произведения, даже образа, хотя и не растворяются друг в друге,
обусловливая сложность прочтения бунинских вещей и харак-
терные для них разночтения. Именно в силу неразличения этих
планов упрекали Бунина в отходе от реализма, в клевете на кре-
стьянство.
      Метафизический, «сущностный» план изображения кре-
стьянина обусловливает обращение писателя к жанру легенды
(«Лирник Родион», «Иоанн Страдалец»). Преимущественно в
этом плане изображения созданы рассказы «Хороших кровей»,
«Суходол», «Я все молчу» и в той или иной степени все светлые
образы бунинских крестьян. В «Деревне», например, планы ана-
лиза переплетаются. Явно в плане «сущностном» выписан образ
Иванушки. В изображении же Кузьмы планы перемежаются.
Наоборот, такой нашумевший рассказ, как «Ночной разговор»,
думается, выдержан в плане конкретно-историческом. И от-
меченная здесь жестокость крестьянина интересует Бунина не
как основа русской психики, а как особенность нравов деревни,
имеющая реальные обоснования и объяснения в конкретном,
историческом быте русской деревни того времени.


                               15