Диалогика научного текста. Свойкин К.Б. - 59 стр.

      Первый шаг к «деобъективизации» текста (и научного текста в частности)
был сделан еще Э. Бенвенистом. Если язык (согласно Бенвенисту) представляет
собой сложную систему знаков, рассматриваемую объективно, без учета кон-
кретного субъекта, то дискурс – это явление, включающее в себя продуцирую-
щего субъекта, а также потенциальных реципиентов (в том же контексте –
субъектов).
      М.М. Бахтин, который немало сделал для критики соссюровской «объек-
тивной» лингвистики, обратил внимание на конкретные выражения, исполь-
зуемые индивидуумами в определенном социальном контексте. Согласно точке
зрения Бахтина, язык «диалогичен», его можно понять только в терминах неиз-
менной ориентации на другого: «язык живет в конкретном речевом общении»,
«законы языкового становления суть социологические законы». Знак выступает
как активный компонент речи, его значение модифицируется и трансформиру-
ется непостоянными социальными тонами, ценностями и коннотациями, дру-
гими словами, знак конденсирует определенные социальные условия. Такие
ценности и коннотации постоянно меняются, поэтому «лингвистическое сооб-
щество» является гетерогенным образованием с многочисленными конфликт-
ными интересами. Это обстоятельство делает коммуникацию полем идеологи-
ческих противоречий, ареной диалогического противостояния индивидуальных
и общественных ценностей и идей: «всему идеологическому принадлежит зна-
ковое значение», или «знаковый характер является общим определением всех
идеологических явлений» (Бахтин 1998).
      Истоком подобных противоречий видится первоначальная произволь-
ность знака в совокупности с его абсолютной (с точки зрения единственности)
инструментальностью в сфере семантического, а следовательно, когнитивного
и информационного обмена. Действительно, произвольность знака связана с
волей человека, как индивида, так и компонента социума. Как выбор того или
иного знака принадлежит индивиду, так и выбор формы, регистра и содержания
продуцируемого и воспринимаемого текста также принадлежит ему. При всей
делимитированности и жесткости требований к тексту научного коммуника-
тивного регистра, мы, тем не менее, всегда воспринимаем его «на веру», как и
всякий другой текст. Естественно, автор сам подвержен этому влиянию, ибо в
большинстве случаев автор искренне верит в актуализируемые в текстовой тка-
ни идеи.
      Научная коммуникация полна условностей субъективного характера. В
частности, новая идея вообще принимается обществом прямо пропорционально
ее принятию научным сообществом, что вполне логично, поскольку на акту-
альность и валидность ее исследуют эксперты. Однако следует признать, что,
несмотря на любое число экспериментов, подтверждающих или опровергаю-
щих ту или иную теоретическую модель, она остается моделью – продуктом
сознания, которое само по себе субъективно, в какой бы гармонии с реально-
стью оно ни находилось.
      И, наконец, мир познаваем субъективно, поскольку познается субъекта-
ми. В этом отношении, даваемый нам в ощущениях и от них не зависящий бла-
годаря диалектическому материализму, он требует от исследователя сложных

                                       59