Философия архитектуры. Терехова Г.Л. - 36 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ТГТУ | Тамбов

Составители: 

Рубрика: 

Во многих случаях кольцевые «навесные бойницы» сооружены на высоких зданиях, не имеющих прямого оборонного
назначения: на дворцовых, ратушных и храмовых башнях, на колокольнях. Увенчание башенных зданий символическими
чашами встречается повсеместно, от раннего средневековья вплоть до новейшего времени, где оборонительное истолкование
этого архитектурного феномена выглядело бы полнейшим абсурдом.
В византийской и древнерусской традиции, в реально или символически расширенное завершение надвратной крепост-
ной башни устанавливается храм: возникает известная тема Золотых ворот. Наличие надвратного храма на практике никак
не способствует действиям воинов, обороняющих проездную башню. Напротив, занимая практически всю боевую площад-
ку, храм создает для них массу реальных неудобств. В этом случае представление о символической защите врат города хра-
мом оказывается гораздо важнее, чем их реальное оборонительное обустройство.
Здесь мы сталкиваемся с феноменом вознесения храма. Городской или монастырский храм, который на главной площа-
ди стоит прямо на земле или на подклете, проектируется на внешний периметр города, представляется вовне высоко возне-
сенным над стенами города, над главной проездной башней. Для насельников крепости или монастыря главный храм близок
и общедоступен, а вовне каждый город представляется Градом Небесным, Горним Иерусалимом. Для людей, подошедших
извне, для «чужих» святыня храма недосягаема. Она вознесена высоко в небо в чаше небесных вод.
В Непале подобная логика вознесения главного храма богини-покровительницы царского рода прослеживается как ни-
где отчетливо. Столичные города долины не имели крепостных стен. Остаточным укрытием от вторжения служила сама
труднодоступная долина Катхманду. Немногочисленные горные проходы в нее могли контролироваться сравнительно не-
большими сторожевыми заставами. Поэтому линия разграничения «внутреннего» и «внешнего», сакрального и обыденного
пространства проходила не по стенам города, а по стенам царского дворца, обращенным на главную площадь города.
В Катхманду храм покровительницы царского рода – богини Таледжу вознесен над городом на высокой ступенчатой
пирамиде. Он абсолютно недоступен для горожан. С его террасы в особые праздничные дни осененный покровительством
родовой богини правитель мог показаться народу. При восприятии с уровня площади или из окрестностей небольшого сред-
невекового города храм богини-покровительницы царского рода оказывается парящим над
городом в огромной небесной чаше.
Особое место в архитектурной реализации идеи вознесения чаши на столпе занимает
донжон (фр. – «башня»), который представляет главную сторожевую башню феодального
замка и служит последним убежищем для хозяев. Первоначально донжон – главное жилье,
убежище рода, представляющее его реальную мощь и божественное покровительство. Позд-
нее центральное положение башни стало соотноситься с центральной властью и ее носителем.
В русской деревянной архитектуре роль донжона исполняла повалуша – рубленая башня,
верх которой расширялся бревенчатым повалом – наклоном наружу. Прогиб повала представ-
лял одновременно и перетекание мирового столпа в небосвод, и чашу небесных вод.
Позднее относительно небольшое главное ритуальное помещение донжона и повалуши
не могло вместить весь состав королевского или великокняжеского двора. В Западной Европе,
а затем и в России появляется главный зал светской или духовной власти – каменная палата с
центральным столпом. Восседающий в ней верховный правитель отождествляется с централь-
ным столпом мира и государства уже не так буквально, как в донжоне и повалуше. Его трон
помещается не в самом столпе, а при нем. Правитель выступает скорее как хранитель мирово-
го столпа и мирового закона.
Ранее слитая воедино сакральная функция донжона и повалуши как мирового столпа раз-
дваивается. С появлением центральной однотипной палаты прекращается строительство дон-
жонов и повалуш. Главной доминантой, мировым столпом города царства становится башня
или колокольня. Мировым столпом главного помещения, где вершится власть и верховный
суд, становится центральный столп палаты. Если повал переходил в реальный небосвод сим-
волически, то центральный столп палаты реально переходит в ее свод. Под его сенью решают-
ся судьбы народов и государств.
Наиболее выразительно эта система представлена в Мос-
ковском Кремле. Главная доминанта нового, становящегося, цен-
трализованного государства – столп Ивана Великого. Главный
судьбоносный зал этого государства – Грановитая палата с центральным столпом – опорой Все-
ленной. Вовне Грановитая палата, как и всякий одностолпный зал, представляется кубом, то
есть тем же хармикой, твердыней, крепостью, дворцом, центром управления Вселенной, став-
шим центром власти в государстве. С этой точки зрения вполне понятна и ее «огранка», своими
кристаллическими формами еще раз подчеркивающая твердость, незыблемость, несокруши-
мость центральной власти. Это значение утверждается и ключевой ролью Большого Красного
крыльца Грановитой палаты в смысловой и пространственной системе Московского Кремля.
Существует множество примеров вознесения чаши в самых разных архитектурных тради-
циях. Особенно ярко представлена она в архитектуре Ислама. От Индии и до Египта минареты
мечетей возносят в небо чаши-короны. Под чашами нависают арочки с капельками или пояса
сталактитов – наглядный образ живительного дождя.
Панорама европейского средневекового города была бы неполной без расширяющихся
кверху завершений дымовых труб. С одной стороны, здесь достигается чисто утилитарный эф-
фект, эффект дефлектора – распыление выбрасываемого из трубы вместе с дымом теплого воз-
духа. С другой стороны, происходит попадание дождя и снега в расширенную воронку трубы.
3. Представление центрального мирового столпа, вознесение на нем чаши небесных вод –
это только одна, хотя и очень важная линия в архитектурном развитии темы столпа. Другая важнейшая линия развития этой
Индия. Дели. Кутб Минар
Бухара. Минарет Калян

Страницы