История западноевропейской литературы XIX века (романтизм и реализм). Тихонова О.В. - 38 стр.

дочь, и вот сейчас девочка, незаметно пробравшаяся в спальню, робко
жалась в углу, откуда ей видно было лицо матери. Но что такое девочка
для Домби и Сына? В капитале, коим являлись название и честь фирмы,
этот ребенок был фальшивой монетой, которую нельзя вложить в дело, –
мальчиком ни на что не годным, – и только.
      Но в тот момент чаша радости мистера Домби была так полна, что он
почувствовал желание уделить одну-две капли ее содержимого даже для
того, чтобы окропить пыль на заброшенной тропе своей маленькой дочери.
      – Пожалуй, Флоренс, ты можешь, если хочешь, подойти и
посмотреть на своего славного братца. Не дотрагивайся до него.
      Девочка пристально взглянула на синий фрак и жесткий белый
галстук, которые, вместе с парой скрипящих башмаков и очень громко
тикающими часами, воплощали ее представление об отце; но глаза ее
тотчас же обратились снова к лицу матери, и она не шевельнулась и не
ответила».



                                 IX
                   «Объективный стиль» Флобера
                   (по роману «Госпожа Бовари»)

Прочитать приведенный ниже отрывок. Действие его начинается после
того, как Родольф Буланже де Ла-Юшетт пообещал Эмме Бовари
бежать вместе с ней из города.

      «Как только Родольф пришел домой, он, не теряя ни секунды, сел за
свой письменный стол, под оленьей головой, висевшей на стене в виде
трофея. Но стоило ему взять в руки перо, как все слова вылетели у него из
головы, и, облокотившись на стол, он задумался. Эмма уже была для него
как бы далеким прошлым; принятое им решение мгновенно образовало
между ними громадное расстояние.
      Чтобы не совсем утратить память о ней, Родольф, подойдя к шкафу,
стоявшему у изголовья кровати, вынул старую коробку из-под реймских
бисквитов, куда он имел обыкновение прятать женские письма, – от нее
пахло влажной пылью и увядшими розами. Первое, что он увидел, – это
носовой платок, весь в выцветших пятнышках. То был платок Эммы,
которым она вытиралась, когда у нее как-то раз на прогулке пошла носом
кровь. Родольф этого уже не помнил. Рядом лежал миниатюрный портрет
Эммы; все четыре уголочка его обтрепались. Ее туалет показался
Родольфу претенциозным, в ее взгляде – она делала глазки – было, по его
мнению, что-то в высшей степени жалкое. Глядя на портрет, Родольф
пытался вызвать в памяти оригинал, и черты Эммы постепенно
                                   38