Бывший вундеркинд. Мое детство и юность / пер. с англ. В.В. Кашин. Винер Н. - 130 стр.

     Я был счастлив в Олбани. Мне нравились люди, с которыми я работал и моё
начальство, мне нравилась работа, мне нравилось новое ощущение независимости.
Ввиду того, что по характеру моя новая работа отличалась от работы отца, я даже в
меньшей степени, чем в университете Мэн, подпадал под родительный нажим и
критику. Я стал старше и тверже стоял на собственных ногах. По сравнению с Ороно и
Бангором, Олбани был воплощением чистоты, традиций и цивилизации.
     Несмотря на новое состояние счастья и удовлетворения, где-то в глубине сознания
глухим эхом всегда присутствовала мысль о войне. Опыт R.O.T.C. продемонстрировал
мою абсолютную непригодность к армейской службе, но я все ещё надеялся, что меня
возьмут во время нового набора рядовым на какую-нибудь вспомогательную службу.
Пока что я вступил в Нью-йоркскую государственную охрану. Эта организация
расположилась на оружейных складах, поскольку национальная гвардия отправилась на
фронт, и в её обязанность входила охрана водоснабжения и энергоснабжения. Мне не
особенно нравилась такая полуактивная обязанность, но прежняя выучка сослужила мне
тут хорошую службу. Когда наступила весна, мы стали проводить субботу, а иногда и
воскресенье, на одном из островов Гудзонова залива, где был устроен полигон для
стрельбы.
     Во время коротких отпусков я иногда наведывался в Кембридж. Сестра Констанс
пыталась вовлечь меня в общественную жизнь своих друзей из Рэдклиффа, и я помню
австралийскую девушку, с которой иногда гулял. Короткий летний отпуск я провел в
Нью-Хемпшире, затем вернулся на работу в издательство «Энциклопедия». Но к этому
времени стало очевидно, что подобная работа, хотя и была приемлемой как тренировка
на промежуточной ступени моей карьеры, была весьма нежелательна в качестве
окончательного пристанища.
     Я не испытывал огорчений, занимаясь приятной работой, хотя она и вела в никуда.
Подобная работа во многих отношениях соответствовала моему возрасту. С точки
зрения эффективности будущего развития моей жизни она должна казаться деградацией,
но я так не считаю.
     В жизни личности ни обычная история успеха, описанная в иллюстрированном
журнале, ни греческая трагедия не являются естественным результатом. То, что, в конце
концов, индивид умирает это ясно, но ясно также и то, что факт физического окончания
человеческой жизни не является её значимым исходом. В жизненном путешествии,
начинающемся в небытии, царящем до зарождения самосознания, и заканчивающемся в
небытии смерти, простирается все истинно значимое в жизни человека. Как правило, это
путешествие не имеет ничего общего ни с полным драматизма плаванием среди
штормов, ни триумфальным восхождением от успеха к успеху. Время от времени
наступают периоды неудач или периоды спокойного бессобытийного путешествия.
     Может показаться, что после раннего развития и ранних академических степеней
рутинная работа на заводе, работа литературного поденщика, вычислителя и журналиста
является шагом назад. Однако подобная работа явилась моим опытом жизни в
окружающем мире, который многие юноши приобретают в более раннем возрасте и
который является для них прозаической частью естественного развития. Именно
потому, что я, не имея подобного опыта в более ранний период, в то время как подобное
соприкосновение с миром является для каждого человека существенной частью
воспитания, этот каждодневный опыт имел для меня очарование и новизну, которые не
существовали для мальчика с обычным воспитанием. Таким образом, описание данных
периодов жизни и их влияние на меня так же существенно для этой книги, как и все
другие, возможно более увлекательные её страницы.
     Когда я снова начал искать работу, я услышал о вакансии в Пуэрториканском
университете. Я послал заявление, но не получил никакого ответа. Через несколько дней
я получил срочную телеграмму от профессора Освальда Веблена с нового
испытательного полигона в Абердине, штат Мэриленд. Он предлагал мне работу в штате