Бывший вундеркинд. Мое детство и юность / пер. с англ. В.В. Кашин. Винер Н. - 147 стр.

UptoLike

Составители: 

Рубрика: 

подобные надежды, я с восторгом обнаружил, что они заблуждаются. Все же, пока у нас
обоих не было ясности в этом вопросе, мы должны были выжидать.
Думаю, что о возможности брака Маргарет подсознательно думала так же долго,
как и я. Однажды мы встретились у одной из подруг Маргарет в доме, находившемся
между её колледжем и Бостоном. Но тогда мы ещё были поглощены своими
повседневными заботами, чтобы прийти к решению, касавшемуся наших отношений.
Однако с течением времени становилась все более очевидной наша сильная
привязанность друг к другу. Постепенно я окончательно убедился в том, в чем по-
настоящему никогда и не сомневался: родители проявили большую самонадеянность,
полагая, что моя женитьба на Маргарет явится продолжением моей семейной кабалы.
После поездки в Страсбург на математический конгресс в 1920 году я побывал в
Европе несколько раз один и с сестрами, время от времени совершая восхождения в
горы с американскими друзьями-математиками и посещая Геттингенский университет в
Германии. В 1925 году профессор Геттингенского университета Макс Борн приехал в
МТИ для чтения лекций по физике. Было похоже, что моей работой достаточно
заинтересовались и что я мог быть приглашен для чтения лекций в Геттингенский
университет. Деньги были предоставлены вновь учрежденным Геттингенским
обществом, сделавшим очень много для помощи американским ученым и работникам
искусства в самых различных областях. Я решил ехать в Геттинген весной.
При такой перспективе я впервые почувствовал, что могу жениться тотчас. Мы с
Маргарет встретились под Рождество в доме моих родителей в Кембридже и решили
пожениться. Трудность состояла в том, что Маргарет не могла оставить своей
преподавательской работы до июня, а я к тому времени должен быть по ту сторону
океана. Мы попытались узнать о возможности пожениться в Германии через посольство
Соединенных Штатов, но, в конце концов, пришли к заключению, что игра не стоит
свеч. В результате мы решили пожениться в Филадельфии за несколько дней до моего
отплытия в Европу, а затем возвратиться к своим профессиональным обязанностям, пока
Маргарет не сможет приехать в Германию по окончании семестра. Мы провели
несколько упоительных дней нашего разорванного медового месяца вы Атлантик-Сити,
а затем расстались в Нью-Йорке, будучи несколько подавлены. Частично причиной
этого было то, что мы сняли комнату в древнем мавзолее, в старом отеле Мурри Хилл, а
частично то, что пьеса, которую мы посмотрели, оказалась одной из самых мрачных
пьес Ибсена. Однако пришел конец нашей разлуки, хотя нам казалось, что мы не
дождемся её конца, и мы снова встретились в Хербурге, чтобы начать наш европейский
медовый месяц. Это было 26 лет назад и нам было по 31 году. Трудно выразить словами,
насколько моя жизнь стабилизировалась и наполнилась новым содержанием благодаря
любви и пониманию моей избранницы.
подобные надежды, я с восторгом обнаружил, что они заблуждаются. Все же, пока у нас
обоих не было ясности в этом вопросе, мы должны были выжидать.
     Думаю, что о возможности брака Маргарет подсознательно думала так же долго,
как и я. Однажды мы встретились у одной из подруг Маргарет в доме, находившемся
между её колледжем и Бостоном. Но тогда мы ещё были поглощены своими
повседневными заботами, чтобы прийти к решению, касавшемуся наших отношений.
Однако с течением времени становилась все более очевидной наша сильная
привязанность друг к другу. Постепенно я окончательно убедился в том, в чем по-
настоящему никогда и не сомневался: родители проявили большую самонадеянность,
полагая, что моя женитьба на Маргарет явится продолжением моей семейной кабалы.
     После поездки в Страсбург на математический конгресс в 1920 году я побывал в
Европе несколько раз один и с сестрами, время от времени совершая восхождения в
горы с американскими друзьями-математиками и посещая Геттингенский университет в
Германии. В 1925 году профессор Геттингенского университета Макс Борн приехал в
МТИ для чтения лекций по физике. Было похоже, что моей работой достаточно
заинтересовались и что я мог быть приглашен для чтения лекций в Геттингенский
университет. Деньги были предоставлены вновь учрежденным Геттингенским
обществом, сделавшим очень много для помощи американским ученым и работникам
искусства в самых различных областях. Я решил ехать в Геттинген весной.
     При такой перспективе я впервые почувствовал, что могу жениться тотчас. Мы с
Маргарет встретились под Рождество в доме моих родителей в Кембридже и решили
пожениться. Трудность состояла в том, что Маргарет не могла оставить своей
преподавательской работы до июня, а я к тому времени должен быть по ту сторону
океана. Мы попытались узнать о возможности пожениться в Германии через посольство
Соединенных Штатов, но, в конце концов, пришли к заключению, что игра не стоит
свеч. В результате мы решили пожениться в Филадельфии за несколько дней до моего
отплытия в Европу, а затем возвратиться к своим профессиональным обязанностям, пока
Маргарет не сможет приехать в Германию по окончании семестра. Мы провели
несколько упоительных дней нашего разорванного медового месяца вы Атлантик-Сити,
а затем расстались в Нью-Йорке, будучи несколько подавлены. Частично причиной
этого было то, что мы сняли комнату в древнем мавзолее, в старом отеле Мурри Хилл, а
частично то, что пьеса, которую мы посмотрели, оказалась одной из самых мрачных
пьес Ибсена. Однако пришел конец нашей разлуки, хотя нам казалось, что мы не
дождемся её конца, и мы снова встретились в Хербурге, чтобы начать наш европейский
медовый месяц. Это было 26 лет назад и нам было по 31 году. Трудно выразить словами,
насколько моя жизнь стабилизировалась и наполнилась новым содержанием благодаря
любви и пониманию моей избранницы.