Экономика труда. Андросова Л.А. - 16 стр.

отшельник в своей келье, в затворе, невидимый и неслышимый никем, творит дело, сразу
действующее на жизнь в целом и затрагивающее всех людей; он делает дело не только
более производительное, но и более общее, более захватывающее людей и влияющее на
них, чем самый умелый митинговый оратор или газетный писатель" [Там же. С. 569].
      Как реалист и светский ученый, С. Франк отдает себе отчет, что такой путь могут
избрать далеко не все. Поэтому он пишет, что молитва, уединение, аскетическая жизнь —
это удел "отшельников и святых". "Но кому это не дано, у того другое предназначение: он
вынужден идти к Богу и осуществлять смысл своей жизни сразу двумя путями: пытаться
по мере сил неуклонно идти прямо к Богу и взращивать в себе Его силу, и вместе с тем
идти к Нему через переработку и совершенствование мирских сил в себе и вокруг себя,
через приспособление их всех к служению Богу. Таков путь мирянина. И на этом пути
необходимо и правомерно возникает та двойственность, в силу которой отречение от мира
должно сочетаться с любовным соучастием в нем, с усилием его же средствами
содействовать его приближению к вечной правде" [Там же. С. 574].
      Идеи С. Франка, E. Трубецкого и других русских философов во многом созвучны
тому, что писал Л. Толстой в своей "Исповеди". Приведенные мысли соответствуют
сущности этических аспектов мировых религий и духовных учений.
      Мы рассмотрели наиболее известные концепции смысла жизни. Философы, теологи
и религиозные деятели пишут о суетности стремления к богатству, славе, власти,
материальным благам. Однако большинство людей стремятся именно к этому. Во всяком
случае, практические действия чаще всего направлены на достижение материальных
целей. Экономические концепции, в отличие от философских и теологических, как
правило, исходят из примата потребностей в материальных благах и власти.
      Основной объективной причиной этого является то, что более половины населения
Земли не может удовлетворить элементарные потребности существования, а четверть
постоянно голодает. Как справедливо пишет Д. Гэлбрейт, "ни одного голодного человека,
если только он трезв, нельзя убедить в том, чтобы он потратил свой последний доллар на
что-либо, кроме еды" [Гэлбрейт. С. 39].
      Если стремление голодного к пище совершенно естественно, то как понять желание
богатых стать еще богаче? Здесь можно указать на две причины. Первая связана с
природой человека, вторая — с господствующей идеологией. Природа человека была
одной из основных тем философии XVII XVIII вв. Об этом писали Д. Юм, Б. Мандевиль,
Ф. Хатчесон, А. Смит, Ж. Ж. Руссо, И. Бентам и др. Одни авторы доказывали, что человек
изначально добр, другие — что в человеке преобладают силы зла, агрессии, эгоизма,
разрушения. Последняя позиция наиболее явно выражена Б. Мандевилем, который, в
частности, писал: "...в тот самый момент, когда зло перестало бы существовать, общество
должно было бы прийти в упадок, если не разрушиться совсем" (Цит. по: [Хатчесон. С.
13]). Сочинения Мандевиля были осуждены английским судом того времени (начало
XVIII в.) как "противные основам религии и морали" [Там же. С. 13], но Маркс ценил их
весьма высоко. Ж. Ж. Руссо полагал, что изначально человек был добр, но цивилизация (в
том числе науки и искусства) сделала его злым и эгоистичным.
      Большинство авторов исходят из того, что в каждом человеке уживаются как добро,
так и зло; альтруизм и эгоизм. Такой подход весьма своеобразно отражен в работах А.
Смита. Один из самых популярных историков XIX в. T. Бокль в своей "Истории
цивилизации в Англии" писал, что основной темой работ А. Смита является природа
человека. Первая книга этого автора — "Теория нравственных чувств" — посвящена ана-
лизу добрых чувств, и прежде всего чувству симпатии, сострадания; а вторая (наиболее
известная) "Богатство народов" — основана на анализе проявлений эгоизма [Смит. 1868.
С. 10]. По мнению Бокля, в первой из этих книг Смит "приписывает наши поступки
сочувствию", во второй — "своекорыстию, но одно сочинение дополняет другое..." [Там
же. С. 11]. В сущности, Бокль пишет как бы о двух авторах: А. Смите-философе и А.
Смите-экономисте, которые не всегда были согласны между собой.