Составители:
Рубрика:
8 9
12. Почему яличник не понял, зачем художник рисует его?
13. О чём гребец спросил Дедова?
14. Как Дедов объяснил гребцу цель своей работы?
15. Каким вышел этюд Дедова?
Задание 6. Прочитайте текст II «Рябинин».
Текст II
«Рябинин»
Предо мною стоит в натянутом положении старик Тарас, натур-
щик, которому профессор Н. велел положить «рука на галава»,
пото-
му что это «ошен классишеский поза»; вокруг меня – целая толпа
товарищей, так же, как и я, сидящих перед мольбертами с палитрами
и кистями в руках. Впереди всех Дедов, хотя и пейзажист, но усердно
пишет Тараса. В классе запах красок, масла, терпентина и мёртвая
тишина. Каждые полчаса Тарасу даётся отдых; он садится на
край
деревянного ящика, служащего ему пьедесталом, и из «натуры» пре-
вращается в обыкновенного голого старика, разминает свои оцепе-
невшие от долгой неподвижности руки и ноги, обходится без помощи
носового платка и прочее. Ученики теснятся около мольбертов, рас-
сматривая работы друг друга. У моего мольберта всегда толпа;
я – очень способный ученик академии
и подаю огромные надежды
сделаться одним из «наших корифеев», по счастливому выражению
известного художественного критика г. В. С., который уже давно ска-
зал, что «из Рябинина выйдет толк». Вот отчего все смотрят на мою
работу.
Через пять минут все снова усаживаются на места, Тарас влеза-
ет па пьедестал, кладет руку на голову,
и мы мажем, мажем...
И так каждый день.
Скучно, не правда ли? Да я и сам давно убедился в том, что всё
это очень скучно. Но как локомотиву с открытою паропроводною тру-
бою предстоит одно из двух: катиться по рельсам до тех пор, пока не
истощится пар, или, соскочив с них, превратиться
из стройного же-
лезно-медного чудовища в груду обломков, так и мне... Я на рельсах;
они плотно охватывают мои колёса, и если я сойду с них, что тогда?
Я должен во что бы то ни стало докатиться до станции, несмотря на
то, что она, эта станция, представляется мне какой-то чёрной
дырой,
в которой ничего не разберёшь. Другие говорят, что это будет художе-
ственная деятельность. Что это нечто художественное – спора нет,
но что это деятельность...
Когда я хожу по выставке и смотрю на картины, что я вижу
в них? Холст, на который наложены краски, расположенные таким
образом, что они образуют впечатления, подобные
впечатлениям от
различных предметов. Люди ходят и удивляются: как это они, краски,
так хитро расположены! И больше ничего. Написаны целые книги,
целые горы книг об этом предмете; многие из них я читал. Но из Тэ-
нов, Карьеров, Куглеров и всех, писавших об искусстве, до Прудона
включительно, не явствует ничего. Они все толкуют
о том, какое зна-
чение имеет искусство, а в моей голове при чтении их непременно
шевелится мысль: если оно имеет его. Я не видел хорошего влияния
хорошей картины на человека; зачем же мне верить, что оно есть?
Зачем верить? Верить-то мне нужно, необходимо нужно, но как
поверить? Как убедиться в том
, что всю свою жизнь не будешь слу-
жить исключительно глупому любопытству толпы (и хорошо ещё, если
только любопытству, а не чему-нибудь иному, возбуждению сквер-
ных инстинктов, например) и тщеславию какого-нибудь разбогатев-
шего желудка на ногах, который не спеша подойдёт к моей пережи-
той, выстраданной, дорогой картине, писанной не кистью
и краска-
ми, а нервами и кровью, пробурчит: «мм... ничего себе», сунет руку в
оттопырившийся карман, бросит мне несколько сот рублей и унесёт
её от меня. Уне сёт вместе с волнением, с бессонными ночами, с огор-
чениями и радостями, с обольщениями и разочарованиями. И снова
ходишь одинокий среди толпы. Машинально рисуешь натурщика ве
-
чером, машинально пишешь его утром, возбуждая удивление профес-
соров и товарищей быстрыми успехами. Зачем делаешь всё это, куда
идешь?
Вот уже четыре месяца прошло с тех пор, как я продал свою
последнюю картинку, а у меня ещё нет никакой мысли для новой.
Если бы выплыло что-нибудь в голове, хорошо было
бы... Несколько
времени полного забвения: ушёл бы в картину, как в монастырь, ду-
мал бы только о ней одной. Вопросы: куда? зачем? во время работы
исчезают; в голове одна мысль, одна цель, и приведение её в исполне-
ние доставляет наслаждение. Картина – мир, в котором живёшь и пе-
ред которым отвечаешь. Здесь исчезает
житейская нравственность:
ты создаёшь себе новую в своём новом мире и в нём чувствуешь свою
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- …
- следующая ›
- последняя »
