Смысл художественного текста. Словесный образ как актуализатор смысла. Солодилова И.А. - 127 стр.

взаимосвязи, "движении" смежных образов), представляя Агату в глазах
Ульриха как эфемерное, сказочное существо. (ср.: "Zum erstenmal erfasste ihn
 da der Gedanke, dass seine Schwester eine traumhafte Wiederholung und
Veränderung seiner selbst sei: <...>" (S.694), подчёркн. - мной.)
       Этот смысл повторяется еще раз в образе, который характеризует
Агату в восприятии Ульриха несколько позднее:
(67) 'Ulrich sagte, sinnlos, wie man in die Luft spricht: "Du bist der Mond – '
        Agathe verstand es.
        Ulrich sagte: "Du bist zum Mond geflogen und mir von ihm
        wiedergeschenkt worden – " (S.1084)
       Существительное 'Mond' является в первом случае самостоятельной
метафорой, а во втором входит в состав образной перифразы, рисующей
сказочную картину обретения Ульрихом сестры, но в обоих случаях
употреблено совершенно в ином смысле, нежели в образах,
характеризующих окружающий героя мир "повторения подобного" (см. пр-р
(11), с. 93; (12) c 94). (Отвергая вслед за своим героем однозначность мира,
Музиль никогда не бывает однозначен сам). Кроме сказочности, метафора
'der Mond' связана в данном случае с мотивом любви. На это указывают далее
слова Ульриха:
        "Was uns mit dem ersten Augenblick einander zugewandt hat, ließe sich
        recht ein Leben der Mondnächte nennen!" (S.1085)
       Метафора 'der Mond' содержит в себе противопоставление земному,
реальному и в этом отношении является односмысловым тропом метафоры
'ein schimmernder Nebel', включаясь в общее смысловое пространство идеи
мифологичности/мистичности "иного состояния".
       Что касается содержания мифов, то, будучи проецированными на
отношения Агаты и Ульриха, они опосредованно выражают скрытый смысл
соединения брата и сестры как нашедших друг друга половины в единое
целое. Объяснением тому является утверждение единства, духовного,
внутреннего родства героев, данное через ряд образов, задающих эту тему
уже в первых главах второго тома. При этом степень отождествления
возрастает от первой к четвертой главе, достигая в ней своей кульминации. В
конце первой главы Ульрих встречает ожидающую его сестру одетой в
совершенно такую же пижаму, как и он:
(68) "Als er das Zimmer betrat, wo ihn seine Schwester erwartete, wunderne er
        sich sehr über seinen Aufzug, denn er fand sich durch geheime Anordnung
        des Zuffals einem großen, blonden, in zarte graue und rostbraune Streifen
        und Würfel gehüllten Pierrot gegenüber, der auf den ersten Blick ganz
        ähnlich aussah wie er selbst." (S.676)
               И несколько далее, в начале второй главы:
        "Die zwei Pierrots standen hochaufgerichtet vor dem Toten und schienen
        ihm zuzusehen." (там же)
       Использование         антономазии 'Pierrot'       в других фрагментах
обуславливает глубокий скрытый смысл. Отнесенное и к Ульриху и к Агате
имя 'Pierrot' подчеркивает на первый взгляд их внешнее сходство как с

                                                                              127