Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 116 стр.

 избегая одинаковости отношения, исходя из его собственных
потребностей, представлений и склонностей. Ригоризм в этом плане
проявляется только в том, что мы обязаны рассматривать его как
онтологически уникальную и паритетную нам сущность, содержащую в
себе свою бытийную задачу, предназначение. Единственно приоритетно в
любви к ближнему предпочтение его сущностной миссии перед частным
содержанием его существования. Это и означает "любить как себя", то есть
видеть, подобное собственному, несовпадение сущности и существования,
максимально способствовать их совмещению – разумеется, без насилия и с
учетом того, что бытийный выбор может быть сделан только самим
человеком.
      Метафизическая трактовка любви к ближнему как любви к самому
себе показывает, что они не могут быть больше или меньше одна другой.
Подлинная любовь к себе принципиально равна любви к ближнему − не в
количественно-психологическом и социальном, а в этико-онтологическом
смысле. (Аналогичную мысль мы встречаем в работе Д.С.Мережковского
"Л.Толстой и Достоевский".) Как бы отталкиваясь от двух связанных
формулировок заповеди любви, он интерпретирует несхожие − реальную и
художественные − фигуры: Наполеона и героев Достоевского. Наполеон,
по его мнению, погиб, так как недостаточно любил себя, любил себя не до
конца, не до Бога. Также нарушили заповедь Христа Родион Раскольников
и Соня Мармеладова: первый, потому что любил других меньше, чем себя,
а Соня − тем, что себя любила меньше, чем других. Христос же заповедал
любить ближнего своего как самого себя, не больше и не меньше.
      Любовь к себе − качественное и количественное мерило любви к
ближнему, этим она ценна этически. Так понимаемая любовь к себе не
сводится к природной и социальной составляющей жизни, то есть к
естественно-животному или общественному импульсу выживания и
самоутверждения. Любовь к себе как содержание метафизического диалога
воспринятой вести и индивидуальной ответственности не должна
порождать "озабоченности". К этому призывает знаменитая библейская
заповедь "не заботьтесь" (Мф.,6:31).
      Р.Нибур, признавая, что озабоченность неизбежно сопутствует
человеческой жизни, именно в ней полагал корень всякого непомерного
стремления к физическому выживанию и самоутверждению: "Идеальным
было бы такое положение, при котором совершенная вера в божественное
Провидение ("потому что Отец ваш небесный знает, что вы имеете нужду
во всем этом") и совершенное безразличие к своему физическому
существованию ("не бойтесь убивающих тело") привели бы к
безмятежному существованию, когда никто не стремился бы осуществить
свои жизненные интересы за счет другого".1

1
    Нибур Р. Христос и культура:Пер с нем.-М.:Юристь,1996.С.520


116