Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 44 стр.

 ненаучным      феноменом      (в русле европейской традиции науки,
заложенной в ХV-ХVII веках).
      Что же внушает надежду хотя бы на предварительном исследовании
возможности эксплицировать и понять метафизическое? Очевидно,
предположение о том, что человеческое существо как нечто
действительное изначально, онтологически соразмерен Универсуму.
      Обнаружение      в   себе    этой    изначальной    соразмерности,
конгениальности миру - первый шаг к экспликации и пониманию (к
понимающей экспликации).         Способность к осознанию и переводу
онтологической соразмерности в интеллектуально - гносеологическую и
может рассматриваться как философская культура, а вовсе не усвоение
каких- либо философских знаний, да еще в частных модусах
существования философии (системах, направлениях, школах и т.п.).
      Онтологическая конгениальность человека Универсуму прекрасно
осмыслена русским философом В.В.Розановым. Человеческий разум,
считал он, - это центр, к которому сходятся все схемы понимания: «Тот
несомненный факт, что ранее чувственного опыта и соприкосновения с
миром в разуме человека лежат уже схемы идей, готовых обнять собой
мир;     и тот факт, что мир этот, существующий независимо от
человеческого разума и ранее его действительно вступает в эту схему идей,
раз соприкосновение между ними произошло, невольно заставляет видеть и
в разуме нечто космическое, и в космосе нечто разумное. Разум есть как бы
мир, выраженный в символах, - мир есть как бы разум, выраженный в
вещах; и только поэтому возможно познание мира разумом, возможно
понимание, возникающее о мире в разуме..». (В.В. Розанов. О понимании.
СПб, 1994, С. 51). Отсюда Розанов делает следующие выводы:
      - познание возможно и существует потому, что схемы понимания,
присущие разуму, совпадают со сторонами бытия, лежащего вне его;
      - границы человеческого понимания определены схемами его разума
и не могут быть ни сужены, ни раздвинуты, но вечно и необходимо
должны оставаться неизменными.
      Однако встает вопрос: а точно ли совпадает идеальный мир (мир
познания) с миром реальным; точно ли совпадает система схем разума с
системой бытийных сторон мира?
      При полном таком совпадении понимание человеком мира может
стать всепониманием.
      Если в мире вещей существуют аспекты, не вмещающиеся в схемы
человеческого понимания, познание вечно и необходимо останется
ограниченным.
      Наконец, в том случае, если разум имеет схемы, не соответствующие
аспектам мира вещей, тогда эти схемы есть чистые потенции, не
получающие реального содержания, и должны вечно насыщать разум
обманчивыми призраками бытия.


44