Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 47 стр.

 светской парадигмой жизни (счастье, удовольствие, совершенство,
жизненный успех, красота, здоровье и т.п.) или сакрально-религиозной
парадигмой (приближение к Богу, растворение в Абсолюте и т.п.).
В Новое время смысл жизни трактовался как оптимальное согласие
индивидуальной и общественной деятельности, то есть социум предстал в
виде объектированной родовой сущности индивида и носителя смысла его
существования. Рационалисты, при этом, предлагали исходить из
самодостаточности разума и доверять его представлениям о смысле жизни,
существуя так, как если бы жизнь действительно имела смысл.
По Т.Гоббсу, Дж.Локку и другим представителям эмпиризма, “конечная
цель” и “высшее благо” – результат общественного согласия: “смысл
жизни” сводится к балансу естественности и цивилизованности, иначе
говоря, к технике быта, предотвращающей “войну всех против всех” и
каждого индивида с суммой правил “джентльмена”. Нарастающая
приземленность трактовок “смысла жизни” ввела его в сферу “правильно
понятого интереса”.
Чистый принцип нравственности как фундамент смысложизненного
отношения человека к миру выявил И.Кант. Его заинтересовало не столько
понятие смысла жизни, сколько моральная авторитетность его
“ноуменального” содержания, обусловленная человеческой свободой в ее
сущности, а на уровне существования – универсальностью. Стремление
Канта к концептуальной чистоте вывело за моральные скобки
“материальные склонности” как состав жизни; Кант субстанциализирует не
объект направленности “доброй воли”, а само устремление, априорно
содержащееся в разуме. На место “жизни” встает свобода как ниоткуда не
выводимый абсолют, а “смысл жизни” оказывается понятием, не
прошедшим горнила критической процедуры разума, но сохраняющим
практическое регулятивное значение. "Быть достойным счастья“ –
квинтэссенция смысла жизни и результат безусловного уважения к
нравственному закону. Смысл жизни связывается с сознательно родовым
поведением, возможность которого, в свою очередь, обусловлена “транс-
цендентальным царством целей” по ту сторону эмпирического опыта.
Посюсторонность “смысла жизни” утверждал Гегель, для него это
“субстанциальная цель разума”, “требующая сращения особенной и всеоб-
щей воли”. В этом случае человек реально, до глубины души обновляет
свою жизнь, соединяет цель и содержание жизни, обнаруживает свое
метафизическое “единобытие” с другими людьми, “тождество
субъективных душ”. Смысл жизни и назначение человека, по Гегелю,
состоит в том, чтобы свободно жить содержанием и целями Субстанции.
Для Л.Фейербаха такой “субстанцией” выступает деятельная родовая
сущность человека, стремящегося к счастью и устанавливающего не
абстрактную, а практически реальную межчеловеческую гармонию,



                                                                    47