Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 48 стр.

 основанием которой является “сердце”, любовь, возвращающие человеку
его собственную сущность.
       Согласно марксистскому подходу к проблеме смысла жизни, всякое
жизненное проявление индивида – это, в конечном итоге, проявление его
общественной природы, и ссылка на диалектику взаимоотношений
индивидуального и социального не спасает от растворения смысла
индивидуальной жизни, как целого, в жизни и смысле общества, всегда
частичного, то есть находящегося на конкретно-исторической ступени
своего развития.
       Преодолеть это забвение индивидуального пытались все серьезные
исследователи      смысложизненной     проблематики      (Т.А.Алексина,
В.И.Бакштановский,       Л.П.Буева,   Г.К.Гумницкий,      А.П.Донченко,
П.М.Егидес, В.Г.Иванов, Л.Н.Коган, В.К.Комаров, В.А.Малахов,
Б.Н.Попов, В.А.Поссе, М.М.Рубинштейн, В.Ш.Сабиров, О.С.Соина,
О.Я.Стечкин, И.Т.Фролов, В.Н.Шилов,В.Н.Шердаков и др.).
       В рамках собственно этической проблематики движение к анализу
целостного существования человека, не ограниченного его репрезентацией
социальных связей и отношений, идет по пути исследования содержания
морали как таковой, ее самодостаточной природы и специфических
механизмов действия (С.Ф.Анисимов, Р.Г.Апресян, Л.М.Архангельский,
Ю.М.Бородай,        А.А.Гусейнов,    О.Г.Дробницкий,      С.Ф.Кечекьян,
Г.Г.Матюшин, Я.А.Мильнер-Иринин, А.П.Назаретян, А.П.Скрипник,
А.И.Титаренко, И.В.Фотиева, В.Н.Шердаков, А.Ф.Шишкин, Ю.А.Шрейдер
и др.).
       Движение к проблеме смысла жизни человека “из сферы морали”
представляется нам самым плодотворным, так как морально-нравственные
реалии конкретно наполняют смысложизненные отношения человека,
составляют непосредственное содержание его диалога с собственным
бытием. К сожалению, эти проблематические линии (смысложизненная и
общеморальная) разрабатывались, в основном, как параллельные, если не
сказать, как расходящиеся. Преодоление такой тенденции связано, на наш
взгляд, с возвращением к сущности морали. Несмотря на то, что выделение
“чистого” содержания морали, ее “уплотнение” в самой себе, как сказал бы
Гегель, как будто приводит к отрыву сущности морали от ее
существования, из постулата Канта о единстве теоретического и
практического применения разума вытекает фундаментальная роль
абсолютных и априорных принципов нравственности в осмыслении не
только интеллигибельных сущностей, но и эмпирических реалий.
       Обращение     к   эпистемическим    модальностям     (возможное,
действительное, необходимое) позволило Канту обозначить причину
несовпадения сущности и существования морали, однако “теоретик” в нем
победил “практика”, и акцент был сделан на долженствовании как
субстанциальной характеристике морали. При этом, “могу ли я совершить


48