Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 74 стр.

 только запрещенного, неправильного поступка, но и правильного, хотя и
не предписываемого как единственно правильный − должный.
      Моральные правила Дж. Мур также подразделяет на две категории:
"правила долга" и "идеальные правила". Первые относятся к нашим
действиям, к тому, что в нашей власти осуществить или нет. Вторые
распространяются и на мысли, желания, чувства человека, которые не
находятся всецело под контролем нашей воли. Так, не может быть
истинным правило: "Я не должен желать имущества ближнего своего":
"Если поэтому моральные правила, относящиеся к чувствам, могут быть
хотя бы отчасти верными, мы должны понимать слово "долг",
употребляемое в них, в каком-то совсем другом смысле".1 Можно (то есть,
это в наших силах) благословлять врагов, благотворить им и молиться за
них, ибо это "правила долга". Первая же часть известной библейской
формулировки ("Любите врагов ваших...") это "идеальное правило", где
смысл долженствования совсем иной, так как возможность его
осуществления принадлежит к другому − более высокому, бытийному −
плану.
      Каким должно быть и что должно делать − вопросы
разноуровневые, детерминированные разными типами моральной
возможности. Таким образом, этический анализ бытия морали у Дж. Мура
приводит нас к следующему: должное в аспекте возможности −
неоднозначно и требует обращения не только к идее, но и к смысловым
планам морали; смысл "возможного" как арбитра между сущим и должным
проясняет обе традиционно противостоящие в этике модальности; диалог
сущего и должного в поле возможности выявляет факт размерности,
уровневости морального существования человека.
      Подведем некоторые итоги.
      Идея морали, как и ее смысл, конституируется реальной противо-
поставленностью в жизни человека сущего и должного, но концентри-
рованно и, поэтому, предельно абстрактно выражает моральное должен-
ствование в модусе необходимости. Идея объясняет мораль, но не
обосновывает ее, и, отсюда, моральные нормы, в контексте идеи,
гносеологизируются, отчуждаясь от индивида как объективно-
универсальное законодательство. Идея морали выражает истину о высшем
благе как универсальной цели, к которой обязан стремиться каждый
человек, независимо от его способностей. Акцент на идее морали требует,
в терминологии Канта, "теоретического применения разума", то есть
склоняет исследователя морали к методологически оправданной
безучастности, к "взгляду ниоткуда" (Т. Нагель).


1
    Там же С.333.



74