Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 90 стр.

 индивид обладает "нормальной" идеей смысла жизни, в которой
выражается его абсолютно ценное, единственное и незаменимое другими
существами назначение. Подлинно нравственный поступок делается из
живой любви к человеку, а не из "добра ради добра". Последовательное
проведение в жизнь кантианского принципа бескорыстия может
обернуться фарисейством и самолюбованием, между тем как лучшие люди
те, которые не знают, что они таковы, цитирует Лосский М.Шелера.
      Абсолютное смысложизненное содержание этики понимается им как
нечто конкретное, таковой же должна быть сама этика: "В Царстве Божьем
все действия каждого деятеля абсолютно индивидуальны, потому что само
содержание всякого события в нем имеет мирообъемлющий характер и
представляет собой нечто единственное по своему бытию и ценности: оно
не может быть выражено в виде общих правил и законов. Таким образом,
область применения конкретной этики во всей ее полноте выходит за
границы земного бытия, и критерием разграничения этической "полноты" и
"неполноты" становится мера индивидуализации субстанциальным
деятелем (человеком) Абсолютного Добра.1 Подводя итоги выборочного
исследования представлений о цели и смысле жизни отечественной
философии на рубеже ХIХ и ХХ веков, можно сказать следующее:
      I) смысложизненная проблематика в работах российских философов
занимала ведущее место и, была обусловлена их стремлением осуществить
целостный когнитивно-ценностный подход к жизни человека: ее
содержанию, месту в архитектонике мирового бытия и целевой
ориентации;
      2) целостный подход к проблеме смысла жизни потребовал
обращения к ее метафизическим планам и к признанию реальности
абсолютного содержания морали, которое является основой ее безусловной
императивности, а также методологически оправдывает совмещение
когнитивного и ценностного компонентов этики как практической
философии;
      3) смысложизненная императивность не отождествлялась, с одной
стороны, с социальной нормативностью, которая, как правило, (за
исключением В.С. Соловьева) оценивалась как эмпирический признак
этики в ее "законнической" форме), а, с другой стороны, – с чисто
религиозной, как гетерономной по отношению к морали;
      4) целеполагание и смыслополагание рассматривались (за исключе-
нием Н.А. Бердяева) как органически близкие когнитивно-ценностные
процедуры этического исследования, имеющие единую не только гносео-
логическую, но и, главным образом, онтологическую основу;
      5) по критерию абсолютности в архитектонике жизненных целей
выделялись цели естественные (первозданные) и искусственные

1
    Там же С.187


90