Смысл жизни человека в философско-антропологическом измерении. Стрелец Ю.Ш. - 92 стр.

 решении именно смысложизненных вопросов: каково основание жизни? в
чем ее ценность? каковы подлинная цель жизни и путь к этой цели?
      Л.Н.Толстой начал свой поиск с выделения вечных истин "жизне-
строительства", суть которых полагал в преодолении эгоизма и гордыни
самомнения человека. Эгоизм отделяет его "непереходимой" чертой от
всех людей, а гордыня самомнения подталкивает к переделке мира по
частному плану, выдаваемому за абсолютно плодотворный (общее благо).
Основным истокам зла, по Толстому, необходимо противопоставить
любовь, и не к "дальнему", а к "ближнему". Она не только должна, но и
может стать нормативной основой отношений людей друг к другу. Понятие
"мироповедение" становится у него выражением единства поведенческой и
смысложизненной сторон высшей нравственности, не нуждающейся в
посредниках между человеком и Богом. Абсолютность морали
"обусловлена" отказом от таких базовых религиозных представлений, как
посмертное воздаяние и наказание; незыблемым остается лишь авторитет
Христа как Богочеловека. Религия сводится к роли истинного религиозно-
нравственного учения, а главной задачей самой морали объявляется
духовное преображение человека. Духовность как понятие становится
синтезом религиозности и нравственности, снимающим их специфическое
содержание. (По этому пути, надо сказать, пошли многие мыслители ХХ
века, сакрально или светски ориентированные).
      Толстой пишет: "Сущность всякой религии состоит только в ответе
на вопрос: зачем я живу и какое мое отношение к окружающему меня
бесконечному миру?...Всякая религия есть ответ на вопрос: каков смысл
моей жизни? И религиозный ответ включает в себя уже известное
нравственное требование"1. Таким образом, религия устанавливает
отношение человека к миру, а нравственность указывает на деятельность,
вытекающую из этого отношения.
      Толстой, подобно многим философам, давал отрицательную оценку
нормативной, "законнической" этике, на базе которой, по его мнению,
соединились позиции объективного идеализма, церкви и материализма.
Подлинная этика может строиться только на любви, заповеданной Богом,
тождественной ему. Любовь и Бог сливаются в Духе, который собирает в
одно целое все силы и устремления человека: его разум, чувства, волю и
совесть. Эта гармония характеризуется Толстым как онтологическое
преображение человека, способного тогда к решению любой частной
поведенческой задачи. Преображение возможно не когда-то в будущем, а
здесь и сейчас. Люди, в ожидании хорошей жизни, когда она сама собой
сделается хорошей, живут как на постоялом дворе. Выход из этого
положения Толстой видит не в социальном активизме, а во все большем
"сознании в себе Бога", в "разумной вере". Опыт выдающихся религиозных

1
    Толстой Л.Н. В чем моя вера? Тула. 1989. С. 268, 277.



92